Святой евстафий плакида. Церковь св. евстафия

СВЯТОЙ ЕВСТАФИЙ

Хотелось бы сказать несколько слов о святом, чьим именем названа церковь. Евстафий (в русской традиции Евстафий Плакида) – один из первых воинов-мучеников, живший в I – начале II века, равно почитается как православными, так и католиками. На западе он даже включен в число четырнадцати святых помощников – группу раннехристианских мучеников, коллективно помогающих от многих болезней.

Житие Евстафия достаточно любопытно. Военачальник времен императора Траяна (98-117гг.) по имени Плакида был честным и справедливым человеком. Как и положено знатному римлянину, поклонялся богам, приносил жертвы, участвовал в шествиях и праздниках. Жена, двое детей, дом – полная чаша. Все было хорошо до той поры, пока однажды, во время охоты он не начал преследовать чудесного оленя. Вот как описана эта встреча в Четьях-Минеях под редакцией митрополита Дмитрия Ростовского (20 сентября):

«Плакида остановился у подножия скалы, и, смотря на оленя, стал размышлять о том, как бы изловить его. В сие время Всеблагой Бог, многообразными средствами приводящий людей ко спасению и Ему одному известными судьбами наставляющий их на путь истины, уловил самого ловца, явившись Плакиде, как некогда Апостолу Павлу (Деян.9:3-6). Продолжая смотреть на оленя, Плакида увидел между его рогами сияющий крест, и на кресте подобие плоти распятого за нас Господа Иисуса Христа. Изумленный сим чудным видением, воевода вдруг услышал голос, глаголющий:
- Зачем ты гонишь Меня, Плакида?
И вместе с сим Божественным гласом, мгновенно напал на Плакиду страх: упав с коня, Плакида лежал на земле как мертвый. Едва опомнившись от страха, он вопросил:
- Кто Ты, Господи, говорящий со мною?
И сказал ему Господь:
- Я - Иисус Христос, - Бог, воплотившийся ради спасения людей и претерпевший вольные страдания и крестную смерть, Коего ты, не ведая, почитаешь. Твои добрые дела и обильные милостыни дошли до Меня, и Я возжелал спасти тебя. И вот Я явился здесь, чтобы уловить тебя в познание Меня и присоединить к верным рабам Моим. Ибо не хочу Я, чтобы человек, творящий праведные дела, погиб в сетях вражиих.»

Евстафий-охотник изображен вместе с оленем на одной из храмовых икон .

В это же время жена Плакиды увидела вещий сон о грядущей смене веры. Вместе с детьми они сходили к священнику и приняли крещение, получив новые, христианские, имена. Плакида стал Евстафием, его жена Феопистией, а сыновья - Агапием и Феопистом. В церкви находится икона , где изображены они все. Для дружной и счастливой семьи этот шаг стал началом тяжелых бедствий.

Христианский бог решил испытать Евстафия по тому же принципу, что и святого Иова. Сначала на весь его дом обрушилась болезнь, приведшая к смерти многих слуг и разорению. Едва оправившись, семья решила переселиться в Египет, чтобы жить там в нищете и смирении среди простого народа. Но этой надежде не суждено было сбыться. Во время путешествия наш герой сначала теряет жену (владелец корабля, везшего их через Средиземного моря, забрал ее себе), а потом и обоих сыновей (во время переправы через реку одного из них утащил волк, второго – лев). Проходят долгие шестнадцать лет, во время которых Евстафий живет поденной работой, мальчики, воспитанные раздельно, становятся воинами, а жена, которой так и не успел воспользоваться гнусный корабел, становится свободной и тоже трудится, добывая себе пропитание. Все это время все члены семьи продолжают благодарить Бога за посланные испытания и укрепляются в вере. Потом они все чудесным образов встретились, но впереди было новое испытание.

В самом конце царствования Траяна (115г.) в северо-западной Месопотамии начались волнения. Император готовился к новому походу, который требовал сосредоточения всех сил. Двое друзей Плакиды отправились на поиски пропавшего много лет назад воина, чтобы позвать его на службу. Нашли, позвали, он согласился и, как это и должно было быть, разгромил врагов Рима. Военная компания завершилась уже при преемнике Траяна Адриане. Согласно традиции, удачливый полководец был удостоен триумфа. Римский триумф в I-II веках – высшая награда военачальнику, это не просто парадный въезд в город, но и обязательные жертвы богам. Евстафий открыто провозгласил себя христианином и участвовать в жертвоприношениях отказался. Святотатство – одно из тяжелейших преступлений, потому что его совершение навлекает кару не только на отступника, но и на весь народ. Долго власти пытались образумить Евстафия, но безуспешно. Через несколько дней святой был казнен вместе со всей своей семьей.

Как создавались древние агиографические сочинения, как они влияли на мировоззрения средневекового человека, почему современные жития утратили литературную ценность, как современного исследователя душат «рублём» и есть ли перспективы у древнерусской текстологии, нам рассказывает кандидат филологических наук, докторант ИМЛИ РАН, автор работ по истории и текстологии древнерусской литературы, автор монографии, посвященной «Житию Евстафия Плакиды» Гладкова Олеся Владимировна.

Олеся Владимировна, несколько слов о вашей работе над исследованием жития «Евстафия Плакиды», почему вас заинтересовало это агиографическое произведение?

Изучение Жития Евстафия Плакиды началось для меня в далекие студенческие годы, то есть приблизительно в конце 70-х — начале 80-х гг. прошлого века. На это произведение обратил мое внимание наш преподаватель по древнерусской литературе, профессор Николай Иванович Прокофьев .

Помнится, я пришла к нему в его гостеприимный дом на проспекте Мира, всегда открытый для студентов, аспирантов, а также для более «взрослых» учеников и коллег, и попросила посоветовать мне какую-нибудь тему для работы в кружке древнерусской литературы, который он вел. Я сказала, что хочу заниматься переводной агиографией, имея о ней в ту пору достаточно туманные и романтические представления.

Житие Евстафия Плакиды, как я поняла, давно привлекало внимание Николая Ивановича, который к концу своей жизни особенно искал в древнерусской литературе неформальные проявления добра, незлобивости, душевности и, конечно, таланта.

Как я узнала несколько позже, я была не первой, кому Николай Иванович предлагал для изучения этот памятник; мои предшественницы на первых порах, возможно, были в чем-то более успешны, чем я, — это я могла понять из кратких реплик моего Учителя, — но потом жизнь уводила их в сторону от научных занятий.

Памятник никак не давался мне. Я написала плохую курсовую и плохую дипломную работы, за которые добрый Николай Иванович поставил мне «пятерки». Спасибо ему, это был аванс на долгие годы вперед. Несколько лучше была кандидатская диссертация (1993 г.), написанная под руководством Николая Ивановича. Диссертация опиралась на текстологические изыскания: без изучения рукописной традиции было невозможно дальнейшее изучение Жития.

Особенно мой научный руководитель настаивал на внимании к строчным и надстрочным знакам, обычно опускаемым в современных изданиях рукописных текстов и отчасти заменяемым современной пунктуацией. Мы тогда еще не знали, что стоит за этими знаками, вначале я лишь терпеливо копировала их, следуя совету моего Учителя и интуитивно понимая важность такой работы.

На тот момент мне было известно 105 списков памятника, который, тем не менее, оставался для меня непонятным. Прошло много времени, потребовалось много усилий, и не только моих, прежде чем я начала понимать это произведение и увидела его глубокий смысл, выраженный, в частности, в замечательной ритмической организации, заключенной, в том числе, и в тех самых поначалу непонятных знаках рукописей, которые я копировала.

Я думаю, что в те далекие времена, когда мы выбирали тему для моей студенческой работы, даже Николай Иванович, одаренный тонким чувством слова и удивительной исследовательской интуицией, не мог предположить, что Житие Евстафия Плакиды, задевшее его, прежде всего, особой трогательностью главного персонажа и сюжетом, унаследованным от романа античности, скрывает в себе смыслы, сближающие этот древний памятник с величайшими произведениями мировой литературы, такими, как, например, «Божественная комедия» Данте или «Фауст» Гёте.

Как можно определить жанр этого жития?

Еще болландисты и отечественные дореволюционные ученые определяли жанр Жития Евстафия Плакиды и подобных житий, испытавших влияние античного романа, как «благочестивый роман» , «христианский роман», «житие-роман» . Николай Иванович, выслушав мой очередной студенческий доклад, предложил остановиться на термине «житийный роман», помнится, это определение позднее понравилось и профессору МГУ Владимиру Владимировичу Кускову, другу и единомышленнику Николая Ивановича и моему официальному оппоненту.

Конечно, в Средние века никто так не определял Житие Евстафия, которое воспринималось, конечно, как житие и входило в Четьи Минеи, Торжественники и другие четьи сборники. Чтение Жития предписывалось Уставом 20 сентября, в день памяти святых (по старому стилю).

Как вы думаете, какие образы, символы, перипетии этого жития имеют не только литературный, но и исторический, духовный и философский подтекст? Какие новые факты выявились при исследовании Вами Жития Евстафия Плакиды?

Начнем с того, что все образы и перипетии (сюжет) Жития воспринимались средневековым читателем как исторические, то есть реальные. Агиограф ничего не придумывал, он воспроизводил то, что уже «было написано на небесах», как говорилось в житиях. Для этого требовался огромный духовный опыт. Агиограф воспроизводил «идеальную правду» (Бицилли) о святом, которая не всегда соответствовала «реальной правде».

Ранние жития заключали в себе по крайней мере три уровня смысла: конкретно-событийный , обращенный к профанам, дидактический , понятный более или менее грамотной аудитории, и мистический , предназначенный для монастырской и княжеской просвещенной и посвященной элиты.

Я не раз писала о трех смыслах в агиографии; в своей монографии, посвященной славянским переводам Жития Евстафия Плакиды, я подробно анализирую все три смысловых уровня этого памятника, для ранних текстов которого было характерно слияние «называемого» и «называющего», то есть слова и того объекта, действия и т. д., которое оно называло.

Таким образом, на третьем, мистическом, уровне, при отсутствии времени, Христос и обозначающее Его слово «Христос», и Евстафий, подобный Христу, — всё объединялось во Христе и было единый Христос, что являлось немыслимым кощунством на первых двух уровнях смысла, где время было.

Современному читателю такой текст понять очень сложно.

Как правило, современный читатель воспринимает лишь первые два уровня, что значительно упрощает житие. Следует заметить, что далеко не все жития обладают такой сложной и разработанной иерархией смыслов. И в оригинале, и в переводе Житие Евстафия Плакиды писалось для элиты, к элите же относился и сам Св. Евстафий, который, как известно, был любимым военачальником императора («царя» в славянских текстах) Траяна.

Подробнее обо всех уровнях смысла в Житии Евстафия Плакиды можно прочитать и в только что вышедшей моей монографии, посвященной Житию, сейчас я только еще раз скажу, что в этом памятнике, повествующем о судьбе нового Иова, пережившего Богоявление, гениально рассказывается о страшной, непримиримой борьбе между силами добра и зла, в которую вовлекается человек.

С какими еще древними текстами Вы работали и работаете?

Житие Евстафия Плакиды было практически не изученным произведением, поэтому буквально каждый факт, обнаруживающийся в процессе исследования, был новым. Например, для меня полнейшей неожиданностью явилось такое большое количество славянских переводов, возникших в IX-XVII вв. — одиннадцать.

Неожиданной, например, оказалась столь значительная роль Жития в формировании парадигмы русской княжеской святости: Евстафий Плакида — Константин Великий — Владимир Святой (точнее: Константин Великий — Евстафий Плакида — Владимир Святой, поскольку, несмотря на то, что Евстафий жил раньше Константина, его Житие было написано позже), хотя предположения о существовании названной модели высказывались и ранее.

Впервые открылось значительное влияние Жития на произведения оригинальной русской литературы — на Сказание о Феодоровской иконе Божьей Матери, на Повесть о царе Аггее, возможно, на Повесть о Петре и Февронии Муромских и многие другие.

Изучение списков Жития позволило во многом по-новому взглянуть на историю известнейших рукописных сборников (например, Сильвестровского сборника, знаменитой русской пергаменной рукописи рубежа XIV-XV вв.), монастырских библиотек, на историю старообрядческой книжности и культуры и так далее. В основном и прежде всего это ранние агиографические памятники, переводные и оригинальные, — Синайский патерик, жития Феодосия Великого, Константина-Кирилла Философа, Исидора Твердислова, ростовского юродивого, Петра и Февронии Муромских и др.

Есть у меня также работы, посвященные связям средневековой литературы и литературы Нового времени, — Житию Евстафия Плакиды и роману сербского писателя-постмодерниста Милорада Павича (тема нашла отражение в монографии), Повести об авве Герасиме и льве и легенде Н. С. Лескова «Лев старца Герасима»; сюжетам древнерусской литературы в современной литературе для детей, связям между литературой и искусством в Древней Руси и так далее.

Не могу считать законченной свою работу над Житием Евстафия Плакиды, поскольку многие его списки остаются пока для меня недоступными по причинам, от меня не зависящим. Так, например, многие годы закрыт для читателей фонд Синода с его богатейшим рукописным собранием (Российский государственный исторический архив, Санкт-Петербург), недосягаемыми пока остаются для меня некоторые зарубежные древлехранилища.

Есть у меня и совсем сокровенные мечты, но о них я пока умолчу.

Как видите, работа медиевиста, связанная с изучением рукописей, не может совершаться быстро.

Современные тексты житийной литературы похожи на краткую биографическую справку, в отличие от древних. Как Вы думаете, почему агиографический жанр утратил литературность, с чем это связано?

«Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними». Утрата агиографическим жанром литературности связана со многими причинами — с изменением мировоззрения, прежде всего, с отказом от символического видения мира, свойственного периоду раннего христианства, с возникновением личностного начала, а вместе с ним и светской литературы, с застыванием канона, с определенными изменениями в жизни Церкви и так далее.

Это очень сложный вопрос, ответ на который требует привлечения обширного материала. В какой-то мере я попыталась ответить на него в своей монографии. Я считаю, что последним агиографом в средневековом смысле и в то же время человеком, вполне сознательно положившим конец классической средневековой агиографии, был Димитрий Ростовский .

Есть ли будущее, на ваш взгляд в публикации не только в печатных книгах, но и в сети Интернет первоисточников - оцифрованных оригиналов древних рукописей для последующего их изучения или просто чтения обычными пользователями?

Конечно, есть будущее, а как же может быть иначе? Оцифровать наши богатейшие (пока что и все еще) собрания — это просто первое, что необходимо сделать. Этот процесс идет во всем мире. Пусть все, кто хочет, читают рукописи, изучают наше народное достояние, которое порой так тщательно оберегается от народа, что даже исследователь, вооруженный отношениями, прошениями и всевозможными ходатайствами, не может увидеть рукопись. Т

олько представьте себе, что список Слова о полку Игореве был бы оцифрован, в этом случае пожар Москвы не уничтожил бы его. Рукописи, к сожалению, горят, портятся, их крадут, теряют и так далее. В то же время рукописи нельзя скрывать, их нужно читать, изучать, они должны быть доступны как исследователю, так и обычному читателю, где бы эти люди не жили — в столицах, в крупных городах или далеко от них.

К несчастью, зачастую в наших архивах получить цифровую копию даже одной рукописи (да что там рукописи — копию, или хотя бы нескольких листов из нее!) очень сложно и очень дорого, а порой практически невозможно, хотя для простой оцифровки всего-то нужны хороший фотоаппарат и компьютер. И сделать это, как показывает, например, опыт перевода в цифру Собрания Троице-Сергиевой лавры (РГБ), сейчас вполне реально.

Беседовала Марина Волоскова

Святой великомученик Евстафий до Крещения носил имя Плакида. Он был военачальником при императорах Тите (79-81) и Траяне (98-117). Еще не познав Христа, Плакида творил дела милосердия, помогая всем бедствующим и страждущим. Господь не оставил добродетельного язычника во мраке идолопоклонства.

Однажды на охоте он преследовал на быстром коне оленя, который остановился, взбежав на высокую гору, и Плакида вдруг увидел между его рогами сияющий Крест, а на нем - распятого Сына Божия. Пораженный Плакида услышал глас: "Зачем ты гонишь Меня, Плакида?" "Кто Ты, Господи, говорящий со мною?" - в страхе спросил Плакида. И услышал в ответ: "Я - Иисус Христос, Бог, воплотившийся ради спасения людей и претерпевший вольные страдания и Крестную смерть. Ты Меня, не зная, почитаешь, ибо твои добрые дела и обильные милостыни дошли до Меня. Явился Я здесь, чтобы обратить и присоединить тебя к верным рабам Моим. Ибо не хочу Я, чтобы человек, творящий праведные дела, погиб в сетях вражиих".

Плакида воскликнул: "Господи, я верую, что Ты - Бог Неба и земли, Творец всех тварей. Молю Тебя, Господи, научи меня, что мне делать". И вновь прозвучал Божественный глас: "Иди к священику христианскому, приими от него Крещение, и он наставит тебя ко спасению".

С радостью Плакида вернулся домой, все рассказал жене; та, в свою очередь, поведала ему о том, как накануне ей в таинственном сновидении Кто-то сказал: "Ты, твой муж и твои сыновья завтра придете ко Мне и познаете Меня - Иисуса Христа, Истинного Бога, посылающего спасение любящим Меня". Супруги поступили, как им было велено.

Они обратились к христианскому пресвитеру, который крестил все их семейство и всех причастил Святых Таин.

На следующий день святой Евстафий отправился на место своего чудесного обращения и в горячих молитвах возблагодарил Господа, призвавшего его на путь спасения. И опять святой Евстафий был удостоен чудесного откровения - Сам Бог предупреждал его о предстоящих испытаниях: "Евстафий, подобает тебе на деле проявить твою веру. Тебе, как Иову, предстоит претерпеть многие скорби, чтобы, будучи искушенным, подобно золоту в горниле, явиться достойным Меня и принять венец из рук Моих". Святой Евстафий смиренно отвечал: "Да будет воля Твоя, Господи, все готов я принять из рук Твоих с благодарением, только бы Твоя всесильная помощь была со мной".

Вскоре на Евстафия обрушились бедствия: умерли все его слуги и пал весь скот. Разоренный, но не упавший духом, святой Евстафий с семьей покинул тайно дом, чтобы жить в безвестности, смирении и нищете. На корабле он направился в Египет. Во время плавания новое несчастье постигло святого. Хозяин корабля, прельстившись красотой жены Евстафия, безжалостно высадил его с детьми на берег, а жену оставил у себя. В великой скорби святой продолжал свой путь, и новое горе разразилось над ним. Переходя бурную реку вброд, он переносил по очереди двух своих сыновей, но пока он переносил одного - другого схватил на берегу лев и унес в пустыню, а пока возвратился к другому - того утащил в лес волк.

Потеряв все, горько плакал святой Евстафий. Но он сознавал, что это Божественный Промысл послал ему эти несчастья, чтобы испытать его терпение и преданность воле Божией. В молитвах излив Богу свое неутешное горе, святой Евстафий пошел дальше, смиренно готовый к новым испытаниям. В селении Вадисс он нанялся рабочим и пятнадцать лет провел в непрерывных трудах. И не знал тогда святой Евстафий, что по милости Божией пастухи и землепашцы спасли его сыновей, и они жили рядом с ним; не знал он и того, что нечестивый корабельщик был скоро наказан - он умер от жестокой болезни, а жена святого Евстафия, оставшись неприкосновенной, жила в мирных трудах.

В то время императору Траяну пришлось вести трудную для Рима войну. Он вспомнил доблестного полководца Плакиду и отправил воинов Антиоха и Акакия, друзей Плакиды, его разыскать.

Объехав множество областей, они пришли в селение, где жил святой Евстафий. Воины встретили Евстафия в поле, где он сторожил хлеб, но не узнали его и стали говорить ему о том, кого ищут, прося его помощи и обещая большую плату. Но святой Евстафий, сразу узнав своих друзей, не открывал им своего имени. Он привел их в дом своего хозяина и накормил. Присматриваясь к нему, путники заметили, что он очень похож на их полководца, а когда увидели на его шее особую примету - след от глубокой боевой раны, поняли, что перед ними - их друг. Они обняли его со слезами и рассказали, зачем искали его. Святой Евстафий вернулся в Рим и вновь стал императорским военачальником. Много новобранцев пришло к нему в войско, и не ведал он, что два молодых воина-друга, которым он часто давал приказания и которых полюбил за ловкость и смелость, были его сыновья, и они не знали, что служат под началом своего отца и что друг другу они - родные братья.

Однажды в походе войско, которое вел Евстафий, остановилось в одном селении. Воины-братья беседовали в палатке. Старший рассказывал о своей судьбе: как он потерял мать и несчастного брата, как ужасным образом был разлучен с отцом. И младший с радостью понял, что перед ним его брат, и поведал о себе.

Разговор воинов слышала женщина, у дома которой была раскинута палатка,- это была их мать. Она поняла, что это ее сыновья. Еще не открываясь им, но очень желая с ними не расставаться, она пришла к их начальнику - святому Евстафию просить разрешения следовать с его войском. В нем она узнала своего мужа и в слезах рассказала ему о себе и о двух воинах, которые оказались их сыновьями. Так, по великому милосердию Господа, встретилась вся семья.

К этому времени победой закончилась война. С почестями и славой вернулся святой Евстафий в Рим. Преемником умершего императора Траяна стал теперь Адриан (117-138), который пожелал отпраздновать события торжественным жертвоприношением богам. К удивлению всех в капище не оказалось святого Евстафия. По велению императора его срочно разыскали.

"Почему ты не хочешь поклониться богам? - спросил император. - Тебе прежде других следовало бы воздать им благодарение. Они не только сохранили тебя на войне и даровали победу, но и помогли найти жену и детей". Святой Евстафий ответил: "Я - христианин и знаю Единого Бога моего Иисуса Христа, Его чту и благодарю, и поклоняюсь Ему. Он все даровал мне: здоровье, победу, вернул семью и ниспослал Свою помощь на одоление испытаний". В гневе император разжаловал прославленного полководца и вызвал его с семьей на суд. Но и там не удалось твердых исповедников Христовых склонить к идольскому жертвоприношению. Все семейство святого Евстафия было осуждено на растерзание зверями. Но звери не тронули святых мучеников. Тогда жестокий император в ярости приказал бросить всех живыми в раскаленного медного быка, в котором и приняли мученическую кончину святые Евстафий, его жена Феопистия и их сыновья Агапий и Феопист . Когда через три дня открыли огненную могилу, тела святых мучеников были обретены невредимыми - ни один волос не сгорел на их главах, а лица сияли неземной красотой. Многие видевшие чудо уверовали во Христа. Христиане предали погребению честные тела святых.

Иконописный подлинник


	Новгород. XV. Святые Прокопий, Никита, Евстафий. Икона (таблетка). Новгород. Конец XV в. 24 х 19. Из Софийского собора. Новгородский музей.

	Константинополь. 985. Мчч. Евстафий, Феопистия, Агапий, Феопист. Миниатюра Минология Василия II. Константинополь. 985 г. Ватиканская библиотека. Рим.

	Сербия. Вмч. Евстафий. Фреска. Сербия.

	Афон. 1546. Вмч. Евстафий. Феофан Критский и Симеон. Фреска церкви свт. Николая. Монастырь Ставроникита. Афон. 1546 год.

	Венеция (?). XVI. Вмч. Евстафий Плакида. Икона. Венеция (?). XVI в. Собрание Музея икон. Венеция.

[греч. Εὐστάθιος Πλακίδας; лат. Еustathius (в нек-рых текстах Eustachius) Placidas] († ок. 118), вмч. (пам. 20 сент.), пострадал в Риме вместе с женой Феопистией и сыновьями Агапием и Феопистом при имп. Адриане .

Житие

было первоначально составлено на греч. языке предположительно в VI - 1-й пол. VIII в. (по мнению западных исследователей, в VII в.) скорее всего в К-поле. Прп. Иоанн Дамаскин († ок. 750) приводит обширный фрагмент Жития в 3-м Слове в защиту иконопочитания (Ioan. Damasc . De imag. // PG. 94. Col. 1381, рус. пер.: Иоанн Дамаскин . Три слова в защиту иконопочитания. СПб., 2001. С. 142-144). Известен целый ряд греч. (BHG, N 641-643) и лат. (BHL, N 2760-2771, см. также: Batalova. 2005) редакций Жития. Одна из редакций приписывается прп. Симеону Метафрасту (BHG, N 642, рус. пер. по изд.: AnBoll. 1884. Vol. 3. P. 66-112 см.: Византийские легенды. 1972, 2004р. С. 208-224), однако его авторство принимается не всеми исследователями (Там же. С. 299). Похвальное слово в честь Е. П. и его семьи написано Никитой Пафлагоном (BHG, N 643; PG. 105. Col. 376-417). По мнению болландистов, арм. перевод Жития сохранил архаичные черты повествования о Е. П. Известны и др. вост. переводы - на сир., копт., груз. языки.

Знатный и добродетельный стратилат (воевода, полководец) Плакида жил во время правления имп. Траяна в Риме. Он и его жена Татиана (в лат. текстах иногда ошибочно Траяна (Trajana - PG. 105. Col. 373-374)), еще будучи язычниками, были добродетельны и в благочестии воспитали 2 сыновей, чьи языческие имена неизвестны. Однажды Плакида отправился на охоту, где по Божественному Промыслу перед ним предстал необыкновенный олень, между рогами к-рого блистал крест с изображением Распятия (описание оленя неск. отличается в разных редакциях и переводах Жития). Заговорив человеческим голосом, олень открыл Плакиде, что в образе животного тому явился Иисус Христос, Которого Плакида, делая добрые дела, почитал, сам того не ведая. Форма вопроса оленя к Плакиде - «Что Меня гонишь?» - и весь строй диалога восходят к описанию в Деяниях св. апостолов явления Христа ап. Павлу на пути в Дамаск (Деян 9. 3-7). Таким способом Господь решил обратить стратилата в истинную веру, и Плакида тайно крестился вместе со всей семьей у иерея Иоанна (имя и роль иерея уподобляют его св. Иоанну Крестителю). При крещении Плакида получил имя Евстафий (твердостоящий), его жена была наречена Феопистией (Богу верная), старшего сына назвали Агапием (от ἀγάπη - любовь), а младшего - Феопистом. На следующий день Е. П. отправился на то место, где он встретил оленя, и Господь открыл ему, что, подобно страдальцу Иову, ему надлежит быть готовым ко мн. бедам, но если, невзирая ни на что, он сохранит веру и преодолеет диавольские искушения, то получит спасение. Когда в доме Е. П. начался мор, он принял предсказанную Господом напасть со смирением. Вместе с женой и сыновьями Е. П. покинул дом, бросив имущество, и, подобно Св. Семейству, бежал в Египет. Когда они сели на корабль, Е. П. не имел денег, чтобы заплатить судовладельцу за переезд, тот забрал его жену, а Е. П. с сыновьями сошел на берег. На переправе через реку лев схватил одного ребенка и скрылся, а волк унес др. мальчика. Е. П. был близок к отчаянию, думая, что дети его погибли, но их спасли и взяли на воспитание жители ближнего селения. Е. П. решил, что выпавшие на его долю несчастья больше, чем те, к-рые перенес Иов, терпевший беды и напасти на родине при поддержке друзей. Однако он не возроптал на Бога. Е. П. прожил в сел. Вадисис 15 лет, зарабатывая на пропитание поденной работой и охраной посевов. В это время иноплеменники начали войну с Римской империей и завоевали много областей. Озабоченный этим император вспомнил храброго воеводу Плакиду, о к-ром давно не было никаких известий. Готовясь к войне с варварами, император поручил воинам Антиоху и Акакию, служившим под началом Плакиды, разыскать его. Обойдя мн. страны и достигнув селения, где жил стратилат, воины встретили его и, не узнав, стали расспрашивать о Плакиде. Е. П. хотел скрыть от них, кто он. Но воины узнали его по шраму на шее. Они вручили ему послание императора, и Е. П. вместе с ними отправился на родину. Он рассказал императору обо всем, что случилось с ним на чужбине. Тот попросил Е. П. быть, как и прежде, стратилатом. Е. П. согласился, принял от него меч и отдал приказ набирать новобранцев для войны с варварами. Жители селения, где воспитывались сыновья Е. П. (к-рые не знали, что они братья), отправили их в армию как чужеземцев. Е. П., заметив рослых и красивых юношей, взял их в свою охрану. Ведомый Провидением, Е. П. отправился с войском в ту страну, где жила его жена, которая благополучно спаслась от посягательств владельца корабля и с тех пор стерегла сады местных жителей. Шатер стратилата оказался рядом с хижиной его жены. Феопистия случайно услышала разговор юношей в соседней палатке, которые вспоминали о раннем детстве, об отце с матерью, и поняла, что они ее сыновья, а те в свою очередь - что они родные братья. Тогда Феопистия пришла к стратилату и рассказала ему свою историю. Заметив у него на шее шрам, она узнала мужа. Е. П. обрадовался, найдя любимую супругу, к-рую считал погибшей. Тогда жена пересказала ему разговор юношей. Стратилат призвал их к себе и, расспросив, убедился в том, что они - его дети. После победы над варварами Е. П. устроил праздник, прославляя Господа. Он возвратился с семьей на родину и узнал, что вместо умершего Траяна императором стал Адриан. Когда Е. П. отказался совершить жертвоприношения в языческом храме, имп. Адриан лишил его всех почестей и повелел отдать всю семью на съедение льву. Но лев не тронул их. Адриан, видя это чудо, приказал раскалить медного быка и бросить в его чрево Е. П. с семьей. По молитве святых Господь обратил жар в прохладу, и они мирно скончались, воспевая хвалу Богу. Когда через 3 дня имп. Адриан приказал открыть медного быка, все увидели, что тела св. мучеников остались невредимыми и сверкали, подобно снегу. Мн. язычники, ставшие свидетелями этого чуда, приняли крещение. Христиане выкрали тела мучеников и тайно похоронили их.

В Житии Е. П. исследователи отмечали как наличие библейских сюжетов (обращение ап. Павла и испытания Иова), так и влияние античного романа (Адрианова-Перетц . 1970. С. 70-71; Гладкова. Житие Евстафия Плакиды: Особенности идейно-худож. структуры. 2004. С. 25). Оно является образцом использования в структуре Жития ряда бродячих сюжетов: о явлении герою чудесного оленя, заговорившего человеческим голосом, о разлучении героев, об испытаниях, выпавших на их долю, и о счастливом воссоединении семейства или влюбленной пары и т. д.

Упоминание о рим. военачальнике Плакиде (Плациде), участвовавшем в осаде Иерусалима войском рим. имп. Тита, есть в «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия (Иосиф Флавий . 1993. С. 483-484 (указ.), ср.: Мещерский. 1958. С. 295, 300, 306, 343). Предположение о том, что это одно лицо с Е. П., впервые высказано кард. Цезарем Баронием. Эти сведения были заимствованы свт. Димитрием Ростовским при создании собственной редакции Жития Е. П. (Гладкова . «Житие Евстафия Плакиды»: От Нестора до Милорада Павича. 2004. С. 505). Однако в «Истории Иудейской войны» не говорится о крещении, испытаниях и о мученической кончине Плакиды, а в Житии, за исключением редакции свт. Димитрия, нет прямых сведений о деятельности Плакиды во время Иудейской войны. Нек-рые болландисты вообще сомневаются в существовании такого святого и считают его лит. персонажем.

Почитание

его жены и сыновей широко распространилось как на Западе, так и на Востоке.Болландисты отвергают рим. происхождение Е. П. и предполагают, что почитание этого святого зародилось на Востоке и оттуда проникло в Рим. Этим объясняется появление большого количества изображений Е. П. в Каппадокии и Грузии уже с VI-VII вв. (подробнее см. в разд. «Иконография»). Что касается зап. источников, то имени Е. П. нет ни в Мартирологе блж. Иеронима (за исключением одной ркп. XI-XII вв. из Корби - ActaSS. Nov. Т. 2. Pars 2. P. 138), ни в календаре Depositio martyrum Ecclesiae Romanae (сер. IV в.). Ц. (диакония) во имя Е. П. известна в Риме с IХ в., но, по-видимому, существовала уже в VII в. Предание о том, что встреча Е. П. и чудесного оленя произошла близ Тиволи, на месте, где позднее на скале Вультвилла (Вультурелла) была построена ц. Пресв. Богородицы (ныне ц. Санта-Мария делла Менторелла), появилось в конце средневековья.

На правосл. Востоке память Е. П. и его семьи праздновалась 20 сент., на Западе - 20 сент. или в 1-х числах нояб. В миссалах и бревиариях Е. П. чаще всего упоминается 2 нояб. (напр., в Мартирологе Узуарда) или 3, 4, 5, 9 нояб. Возможно, первоначально память Е. П. совершалась 1 нояб. (в списке Мартиролога блж. Иеронима из Корби (XI-XII вв.) - ActaSS. Nov. Т. 2. Pars 2. P. 138), но в связи с установлением в этот день праздника Всех святых была передвинута на 2 нояб., а потом из-за того, что к этому числу было приурочено поминовение усопших, перенесена на следующие дни нояб. В разных типах сакраментариев имя Е. П. не упоминается. Самой распространенной была дата празднования 20 сент. (в Евангелиариях рим. типа сер. VIII в.), перешедшая впосл. в составленный Ц. Баронием Римский Мартиролог (1586). Эта дата все чаще появляется в рим. литургических книгах с XVI в. и затем становится общепринятой.

На Западе Е. П. входил в группу т. н. 14 св. помощников. Его жизнеописание пользовалось большой популярностью, было переведено на старофранц., итал., испан., англ., нем. и ирл. языки. В позднем средневековье Е. П. считался покровителем охотников и лесников, но впосл. его почитание (особенно в Центр. Европе) было вытеснено культом св. Губерта . Позднее Е. П. стал считаться покровителем г. Мадрида.

Изменения в традиц. для груз. искусства схеме «Видения св. Евстафия Плакиды» наблюдаются на фасадном рельефе храма в мон-ре Мартвили (вместо лука Е. П. вооружен копьем), в рельефах из Цебельды и Натлисмцемели (Е. П. выпускает в оленя согнутую стрелу), в росписях церкви в Цкелари (стрелой с вильчатым наконечником он поражает лося). Своеобразный извод сцены - Е. П. охотится на оленя с Распятием между рогами - представлен в росписи вост. части юж. стены церкви в с. Чукули.

Известна груз. икона Е. П. XVII в. из церкви в с. Карабулахи в Кахети (ныне в Национальном музее искусств Грузии им. Ш. Амиранашвили). Иконография образа Е. П. была положена в основу изображения почитаемого в Абхазии мч. Евстафия Апсильского .

«Видение св. Евстафия Плакиды» было популярно и в Каппадокии, где всегда большое значение придавалось изображению всадников (охотников с копьем) и связанному с ними культу и где Е. П. был особенно почитаем. Сцена присутствует в росписи ц. св. Иоанна Крестителя в Чавушине (VII-IX вв.); в Панджарлык-килисе близ Ургюпа (IX-X вв.); в церкви № 3 (Агафангела) в Гюллюдере (1-я пол. X в.); в ц. св. Иоанна Крестителя (№ 4) в Гюллюдере (между 913 и 920); в церкви Тавшанлы-килисе (между 913 и 945); в «Большой голубятне» (св. Архангелов) в Чавушине (963-969); в Саклы-килисе в Гёреме (3-я четв. XI в.). Этот сюжет часто использовали в Псалтирях, иллюстрируя слова «Свет сияет на праведника…» (Пс 96. 11): в Псалтири Барберини (Vat. gr. 372. Fol. 166v, кон. XI в.), в Хлудовской Псалтири (ГИМ. Греч. 129 д. Л. 97 об., IX в.) и др. В рукописи из мон-ря Пантократор на Афоне № 61 (Paris. gr. 20, 2-я пол. IX в.). Е. П. написан коленопреклоненным перед погрудным изображением Христа. Эта сцена нередко встречается в рукописных сборниках Житий, напр. в Минологиях кон. XI в. (Lond. Brit. Lib. Add. 11870. Fol. 151r; Ath. Esph. 14. Fol. 52v). В росписи греч. храмов визант. времени сцена видения встречается нечасто (напр., в росписи ц. св. Георгия Диасорита на о-ве Наксос, XI в., и ц. св. Феклы на о-ве Эвбея, кон. XIII в.). В поствизант. период сюжет использован в росписи трапезной Великой Лавры на Афоне (1512?) и ц. св. Николая в Кастории (1663). Он встречается и в иконописи: на иконе XVI в. из музея Греческого ин-та визант. и поствизант. исследований (Венеция) - Е. П. с копьем верхом на коне перед стоящим на горе оленем с Распятием между рогами; на иконе «Св. Евстафий Плакида на коне» с 6 житийными сценами (XVII в.) из мон-ря св. Иоанна Богослова на о-ве Патмос. Более редкий для этого времени иконографический вариант представлен на иконе XVI в. (Музей мон-ря Лимонос на о-ве Лесбос): Е. П. скачет на коне, целясь из лука в оленя, между рогами к-рого изображено Распятие. На иконе «Св. Евстафий Плакида на коне» (1838) мастера Захария Зографа из Самокова (Сокровищница Метрополии, г. Пловдив, Болгария) Е. П. написан в античной кирасе, во главе армии, вверху композиции - ангелы.

На Руси, помимо фрески в соборе Св. Софии Киевской, раннее изображение Е. П. (обращение в христианство) сохранилось на шиферном рельефе (предположительно XI в.), найденном при раскопках Михайловского Златоверхого монастыря в Киеве (1108-1113): возможно, эта плита первоначально находилась над входом в собор, построенным кн. Изяславом Ярославичем в 60-х гг. XI в. Среди св. воинов Е. П. представлен на юж. вратах собора Рождества Богородицы в Суздале (20-е гг. XIII в.); на иконе-таблетке из Софийского собора в Вел. Новгороде (сер. XII в.) «Святые Прокопий, Никита, Евстафий Плакида» (кон. XV в., ГРМ); на иконе «Святые Евстафий Плакида и Фекла» (XV в., ГМЗРК). В хитоне и гиматии, с крестом, Е. П. изображен на иконе 1-й пол. XVI в. (АМИИ). На фресках собора Рождества Богородицы в Ферапонтовом мон-ре (1502) он изображен в медальоне на подпружной арке рядом с равноап. кн. Владимиром.

Вероятно, в связи с почитанием на Русском Севере Е. П. как защитника посевов от вредных насекомых и как целителя была написана икона «Святые Евстафий Плакида и Трифон» (кон. XV в., МИИРК) из Обонежья, на к-рой святые держат в руках сосуды с маслом для окропления растений. Сюжет видения Е. П. представлен на иконе XVI в. (НГОМЗ). Свидетельством почитания Е. П. как воина в синодальный период служит присвоение имени святого рус. линкору, принимавшему участие в Чесменском сражении в Эгейском м. (1770). Образ Е. П. был помещен в иконостасе Большой ц. Зимнего дворца в С.-Петербурге - икона «Святые мученики Харалампий и Евстафий Плакида» (худож. А. И. Бельский (1726-1796?) или Е. И. Бельский (1730-1778?), ГЭ), в росписи Исаакиевского собора в С.-Петербурге (XIX в.).

Лит.: Уварова П. С. Христ. памятники // МАК. 1894. Т. 4. Табл. VII-VIII; Айналов Д. В. Нек-рые христ. памятники Кавказа // Археол. известия и заметки. М., 1895. Т. 3. Вып. 7-8. С. 233-243; он же. То же. М., 1895. С. 7; Чубинашвили Г. Н . Пещерные мон-ри Давид Гареджи. Тбилиси, 1948. С. 31, 32. Рис. 7. Табл. 37; он же. Памятники типа Джвари. Тбилиси, 1948. С. 187; Panofsky E. Dürer"s St. Eustace // Record of the Art Museum. Princeton (N. Y.), 1950. Vol. 9. N 1. P. 8. Fig. 5; Искусство Византии в собр. СССР. М., 1977. Т. 2. № 126; LCI. Bd. 6. Sp. 194-199; Гомелаури И. Г. Архитектура Эртацминдского храма // XVIII науч. сессия Ин-та истории груз. искусства. Тбилиси, 1962. С. 12-13 (на рус. и груз. яз.); Шмерлинг Р. О. Mалые формы в архитектуре средневек. Грузии. Тбилиси, 1962. С. 62-69. Рис. 2, 3; Шервашидзе Л. А. Цкелари (Ацкар) // Мат-лы по археологии Абхазии. Тбилиси, 1967. С. 45-46. Рис. 3-4; он же. Средневек. монументальная живопись в Абхазии. Тбилиси, 1980. С. 202-205; Chatzidakis-Bacharas T. Les peintures murales de Hosios Loukas: Les chapelles occidentales. Athènes, 1982. P. 74-81; Coumoussi A. Une representation rare de la vision de St. Eustache dans une église greque du XIII siècle // Cah. Arch. 1985. Vol. 33. P. 51-60. Fig. 1; Velmans T. L"église de Zenobani et le thème de la Vision de St. Eustache en Géorgie // Cah. Arch. 1985. Vol. 33. Р. 19-49. Fig. 12-18; Golden Light: Masterpieces of the Art of the Icon. Ghent, 1988. P. 156. Fig. 136; Аладашвили Н., Вольская А. Фасадные росписи Верхней Сванети // Ars Georgica. Тбилиси, 1987. Вып. 8. С. 94-121; Connor С. Art and Miracles in Medieval Byzantium: The Crypt at Hosios Loukas and Its Frescoes. Princeton (N. Y.), 1991. P. 15; Jolivet-Levy C. Les églises byzantines de Cappadoce: Le Programme iconographique de l"abside et de ses abords. P., 1991. P. 15, 23, 31, 37, 86, 113, 187, 219; Thierry N. Le culte de Cerf en Anatolie et la Vision de St. Eustaсhe // Monuments et memoires. P., 1991. Vol. 72. P. 33-100; The Glory of Byzantium: Art and Culture of the Middle Byzantine Era: A. D. 843-1261 / Ed. H. C. Evans, W. D. Wixom. N. Y., 1997. Сat. 79, 80. P. 133-134; Мачабели К. Каменные кресты Грузии. Тбилиси, 1998. С. 78-87; Ивакин Г. Ю., Пуцко В. Г. Киевский каменный рельеф с изображением Е. П. // Рос. Арх. 2000. № 4. С. 160-168; Царский храм: Святыни Благовещенского собора в Кремле. М., 2003. Кат. 109; Смирнова Э. С. Иконы Сев.-Вост. Руси. М., 2004. С. 199-206; Тахнаева П. И. Христ. культура средневек. Аварии (VII-XVI вв.) в контексте реконструкции полит. истории. Махачкала, 2004.

Н. В. Герасименко, Н. Чичинадзе

Святой великомученик Евстафий до Крещения носил имя Плакида. Он был военачальником при императорах Тите (79 - 81) и Траяне (98 - 117). Еще не познав Христа, Плакида творил дела милосердия, помогая всем бедствующим и страждущим. Господь не оставил добродетельного язычника во мраке идолопоклонства.

Они обратились к христианскому пресвитеру, который крестил все их семейство и всех причастил Святых Таин.

На следующий день святой Евстафий отправился на место своего чудесного обращения и в горячих молитвах возблагодарил Господа, призвавшего его на путь спасения.

И опять святой Евстафий был удостоен чудесного откровения - Сам Бог предупреждал его о предстоящих испытаниях: "Евстафий, подобает тебе на деле проявить твою веру. Тебе, как Иову, предстоит претерпеть многие скорби, чтобы, будучи искушенным, подобно золоту в горниле, явиться достойным Меня и принять венец из рук Моих". Святой Евстафий смиренно отвечал: "Да будет воля Твоя, Господи, всё готов я принять из рук Твоих с благодарением, только бы Твоя всесильная помощь была со мной"

Потеряв всё, горько плакал святой Евстафий. Но он сознавал, что это Божественный Промысл послал ему эти несчастья, чтобы испытать его терпение и преданность воле Божией. В молитвах излив Богу свое неутешное горе, святой Евстафий пошел дальше, смиренно готовый к новым испытаниям. В селении Вадисс он нанялся рабочим и пятнадцать лет провел в непрерывных трудах. И не знал тогда святой Евстафий, что по милости Божией пастухи и землепашцы спасли его сыновей, и они жили рядом с ним; не знал он и того, что нечестивый корабельщик был скоро наказан - он умер от жестокой болезни, а жена святого Евстафия, оставшись неприкосновенной, жила в мирных трудах.

Разговор воинов слышала женщина, у дома которой была раскинута палатка, - это была их мать. Она поняла, что это ее сыновья. Еще не открываясь им, но очень желая с ними не расставаться, она пришла к их начальнику - святому Евстафию просить разрешения следовать с его войском. В нем она узнала своего мужа и в слезах рассказала ему о себе и о двух воинах, которые оказались их сыновьями. Так, по великому милосердию Господа, встретилась вся семья.

К этому времени победой закончилась война. С почестями и славой вернулся святой Евстафий в Рим. Преемником умершего императора Траяна стал теперь Адриан (117 - 138), который пожелал отпраздновать события торжественным жертвоприношением богам. К удивлению всех в капище не оказалось святого Евстафия. По велению императора его срочно разыскали.

"Почему ты не хочешь поклониться богам? - спросил император. - Тебе прежде других следовало бы воздать им благодарение. Они не только сохранили тебя на войне и даровали победу, но и помогли найти жену и детей". Святой Евстафий ответил: "Я - христианин и знаю Единого Бога моего Иисуса Христа, Его чту и благодарю, и поклоняюсь Ему. Он всё даровал мне: здоровье, победу, вернул семью и ниспослал Свою помощь на одоление испытаний". В гневе император разжаловал прославленного полководца и вызвал его с семьей на суд. Но и там не удалось твердых исповедников Христовых склонить к идольскому жертвоприношению. Всё семейство святого Евстафия было осуждено на растерзание зверями. Но звери не тронули святых мучеников. Тогда жестокий император в ярости приказал бросить всех живыми в раскаленного медного быка, в котором и приняли мученическую кончину святые Евстафий, его жена Феопистия и их сыновья Агапий и Феопист. Когда через три дня открыли огненную могилу, тела святых мучеников были обретены невредимыми - ни один волос не сгорел на их главах, а лица сияли неземной красотой. Многие видевшие чудо уверовали во Христа. Христиане предали погребению честные тела святых.

Понравилась статья? Поделитесь ей

Распечатать статью

Святой евстафий плакида. Церковь св. евстафия

Иконописный подлинник

Новгород. XV.

Константинополь. 985.

Сербия.

Афон. 1546.

Венеция (?). XVI.

Житие

Почитание