Заверения об обстоятельствах и условия о возмещении потерь по новому гк рф. Особенности применения института заверения об обстоятельствах Как доказать нарушение прав

Гражданский кодекс РФ, наряду с принятыми в соответствии с ним федеральными законами, является основным источником гражданского законодательства в Российской Федерации. Нормы гражданского права, содержащиеся в других нормативно правовых актах, не могут противоречить Гражданскому кодексу. Гражданский кодекс РФ, работа над которым началась в конце 1992 г., и первоначально шла параллельно с работой над российской Конституцией 1993 г. - сводный закон, состоящий из четырех частей. В связи с огромным объемом материала, требовавшего включения в Гражданский кодекс, было принято решение принимать его по частям.

Первая часть Гражданского кодекса РФ, введенная в действие с 1 января 1995 г., (за исключением отдельных положений), включает в себя три из семи разделов кодекса (раздел I «Общие положения», раздел II «Право собственности и другие вещные права», раздел III «Общая часть обязательственного права»). В данной части Гражданского кодекса РФ, содержатся основополагающие нормы гражданского права и его терминология (о предмете и общих началах гражданского права, статусе его субъектов (физических и юридических лиц)), объектах гражданского права (различных видах имущества и имущественных прав), сделках, представительстве, исковой давности, праве собственности, а также об общих началах обязательственного права.

Вторая часть Гражданского кодекса РФ, являющаяся продолжением и дополнением части первой, ведена в действие с 1 марта 1996 г. Она полностью посвящена разделу IV кодекса «Отдельные виды обязательств». Основываясь на общих началах нового гражданского права России, закрепленных в Конституции 1993 г. и части первой Гражданского кодекса, часть вторая устанавливает развернутую систему норм об отдельных обязательствах и договорах, обязательствах из причинения вреда (деликтах) и неосновательном обогащении. По своему содержанию и значению часть вторая Гражданского кодекса РФ - крупный этап в создании нового гражданского законодательства Российской Федерации.

Третья часть Гражданского кодекса РФ включает в себя раздел V «Наследственное право» и раздел VI «Международное частное право». По сравнению с законодательством, действовавшим до введения в действие 01 марта 2002 г. части третьей Гражданского кодекса РФ, серьезные изменения претерпели нормы о наследовании: добавлены новые формы завещаний, расширен круг наследников, а также круг объектов, которые могут переходить в порядке наследственного преемства; введены подробные нормы, касающихся охраны наследства и управления им. Раздел VI Гражданского кодекса посвященный регулированию гражданско-правовых отношений, осложненных иностранным элементом, представляет собой кодификацию норм международного частного права. Данный раздел, в частности, содержит нормы о квалификации юридических понятий при определении применимого права, о применении права страны с множественностью правовых систем, о взаимности, обратной отсылке, установлении содержания норм иностранного права.

Четвертая часть Гражданского кодекса (введена в действие с 1 января 2008г.), полностью состоит из раздела VII «Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации». Её структура включает в себя общие положения - нормы, которые относятся ко всем видам результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации или к значительному числу их видов. Включение в состав Гражданского кодекса РФ норм о правах на интеллектуальную собственность позволило лучше скоординировать эти нормы с общими нормами гражданского права, а также унифицировать используемую в сфере интеллектуальной собственности терминологию. Принятие четвертой части Гражданского кодекса РФ завершило кодификацию отечественного гражданского законодательства.

Гражданский кодекс РФ прошел проверку временем и обширной практикой применения, однако, экономические правонарушения, часто совершающиеся под прикрытием норм гражданского права, выявили недостаточную завершенность в законе ряда классических гражданско-правовых институтов, таких как недействительность сделок, создание, реорганизация и ликвидация юридических лиц, уступка требований и перевод долга, залог и др., что обусловило необходимость внесения в Гражданский кодекс РФ ряда изменений системного характера. Как было отмечено одним из инициаторов внесения таких изменений, Президентом РФ Д.А. Медведевым, «Сложившаяся система нуждается не в переустройстве, коренном изменении, … а в совершенствовании, раскрытии ее потенциала и выработке механизмов реализации. Гражданский кодекс уже стал и должен оставаться основой становления и развития в государстве цивилизованных рыночных отношений, эффективным механизмом защиты всех форм собственности, а также прав и законных интересов граждан и юридических лиц. Кодекс не требует коренных изменений, но дальнейшее совершенствование гражданского законодательства необходимо…» <1>.

18 июля 2008 г. был издан Указ Президента РФ N 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации», в котором была поставлена задача разработки концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации. 7 октября 2009 г. Концепция была одобрена решением Совета по кодификации и совершенствованию российского законодательства и подписана Президентом РФ.

________
<1> См.: Медведев Д.А. Гражданский кодекс России - его роль в развитии рыночной экономики и создании правового государства // Вестник гражданского права. 2007. N 2. Т.7.

Статья 431.2. Заверения об обстоятельствах

Комментарий к статье 431.2

1. Статья 431.2 ГК РФ, вступившая в силу с 1 июня 2015 г., посвящена правовым последствиям предоставлений ложных заверений об обстоятельствах. Вкратце суть этих правовых последствий состоит в том, что лицо, сообщившее другой стороне договора недостоверную информацию, несет за это ответственность.
В обороте достаточно часто стороны фиксируют в договоре или сопроводительной документации к нему определенные заверения о тех или иных имевших место в прошлом или имеющих место на момент предоставления таких заверений обстоятельствах, которые важны для другой стороны и позволяют ей принять взвешенное решение о заключении договора или совершении действий в процессе его исполнения. В ряде случаев раскрытие такой информации является обязательным с точки зрения конкретных положений закона или общего принципа добросовестности (п. 3 ст. 307 ГК РФ), в то время как в других случаях раскрытие информации является необязательным, но осуществляется с целью повлиять на решение другой стороны заключить договор или спровоцировать те или иные действия (бездействие) в рамках его исполнения.
Соответствующая информация может предоставляться в форме заверений, данных до заключения договора (например, в инвестиционном меморандуме или меморандуме о взаимопонимании), включаться в текст договора непосредственно или предоставляться в ходе исполнения договора. Принципиального значения с точки зрения текста настоящей статьи это не имеет. Сообщать недостоверную информацию партнеру нельзя. Если сторона, получившая недостоверную информация, положилась на нее и понесла в связи с этим убытки, таковые должны быть возмещены.
1.1. Настоящая статья регулирует вопросы привлечения к ответственности за предоставление недостоверной информации и не вводит правовых оснований для привлечения лица к ответственности за умолчание в случаях, когда раскрытие соответствующей информации вытекало из конкретных норм закона или общего принципа добросовестности (п. 3 ст. 1 и п. 3 ст. 307 ГК РФ). Соответственно, если одна из сторон в нарушение требований закона или принципа добросовестности умолчала о тех или иных фактах на стадии переговоров, ответственность этой стороны может опираться на правила ст. 434.1 ГК РФ о недобросовестном ведении переговоров или на общие правила деликтной ответственности. Кроме того, другая сторона в ряде случаев может оспорить заключенный договор на основе правил об обмане умолчанием и взыскать убытки (п. 2 ст. 179 ГК РФ). Если же неправомерное или недобросовестное умолчание имело место уже после заключения договора, соответствующая сторона может быть привлечена к договорной ответственности с опорой на п. 3 ст. 1 и п. 3 ст. 307 ГК РФ. Требование добросовестности продуцирует возникновение подразумеваемого обязательства раскрыть ту или иную информацию, за нарушение которой возможно взыскание убытков по общим правилам договорной ответственности (ст. 393 ГК РФ). Соответственно, к таким ситуациям нормы ст. 431.2 ГК РФ не применяются.
1.2. О чем на практике делаются заверения? Можно выделить несколько основных групп таких заверений, которые на практике даются на стадии до заключения договора, включаются в текст самого договора или предоставляются в ходе его исполнения.
Первая группа - это заверения в отношении актива, являющегося объектом купли-продажи, мены, аренды, лицензионного договора или иных подобных договоров. Когда продавец заверяет покупателя в отношении характеристик отчуждаемого объекта или имеют место заверения в отношения предмета иных подобных договоров, следует говорить о классической договорной ответственности за качество или чистоту титула. Например, если продавец заверяет покупателя, что отчуждаемая вещь не находится под арестом, не заложена, не обременена правами третьих лиц, приобретена на законном основании, обладает определенными качественными характеристиками, и впоследствии выясняется, что эта информация не соответствует действительности, покупатель вправе предъявить продавцу требования, вытекающие из нарушения договорного обязательства. Ведь в обязанности продавца входила передача покупателю не просто вещи, но вещи, обладающей определенными характеристиками. Если это требование не соблюдается, мы имеем классическое нарушение договорного обязательства и ответственность за чистоту титула (ст. 461 ГК РФ), качество (ст. 475 ГК РФ) и т.п. Иначе говоря, в отношении таких случаев нет никакой нужды во введении какой-то особой ответственности за предоставление ложных заверений и применения ст. 431.2 ГК РФ; вполне достаточно норм об ответственности за нарушение обязательства.
Сложность возникает в случае отчуждения акций и долей в ООО. Здесь на практике заверения даются не в отношении непосредственного объекта отчуждения (акций или доли), а в отношении компании (нередко и в отношении ее дочерних компаний, клиентов и т.п.), акции и доля которой отчуждаются. Покупателя интересуют не сами акции (доля), а акции (доля) вполне конкретного предприятия. Соответственно, для покупателя решающее значение имеют характеристики такого предприятия (наличие у него лицензий, отсутствие долгов, обороты, доходность и иные финансовые показатели, правильное оформление прав на недвижимость, пул клиентов, отсутствие просрочек по полученным кредитам и т.п.). Не все эти характеристики могут быть с абсолютной достоверностью выявлены на стадии предваряющего заключение сделки аудита (due diligence) . Соответственно, покупатель, как правило, настаивает на прямом указании таких обстоятельств в самом договоре, рассчитывая на то, что в случае, если эти данные окажутся ложными, он сможет потребовать от продавца возмещения убытков или соразмерного снижения цены. В английском праве эту функцию выполняют как раз договорные заверения и гарантии (representations and warranties) .
В праве российском с этой задачей вполне могло справиться расширительное толкование ст. 475 ГК РФ об ответственности продавца за качество. В ней указаны искомые средства защиты: взыскание убытков, снижение цены и отказ от договора. К сожалению, не все юристы и суды были готовы к такой интерпретации ст. 475 ГК РФ, узко толкуя правила о качестве и не видя того, что при продаже акций (доли) качество непосредственного объекта отчуждения косвенно определяется зафиксированными в договоре характеристиками предприятия, акции (доля) которого отчуждаются. В принципе эту проблему можно было достаточно просто решить за счет судебного толкования. На самом деле в форме классических для договоров купли-продажи акций (доли) заверений в отношении предприятия, акции (доля) которого продаются, стороны конкретизируют обязательство продавца. Продавец должен передать акции (долю) предприятия, которое, в свою очередь, на момент заключения договора обладает указанными в форме таких заверений характеристиками. Если продавец переоформил на покупателя акции (долю), но выяснилось, что предприятие не обладало описанными характеристиками, то стоит говорить о нарушении продавцом своих обязательств. Так что, если бы речь шла только о таких заверениях, видимо, специальная норма об ответственности за ложные заверения не понадобилась бы. Было бы достаточно общих правил о договорной ответственности (ст. 393 ГК РФ) и ряда специальных норм о договорной ответственности (например, ответственности продавца за качество по ст. 475 ГК РФ и чистоту правового титула по ст. 461 ГК РФ). Остается только удивляться, что до сих пор ни ВАС РФ, ни ВС РФ не внесли ясность в данный актуальный для практики вопрос.
Если российское право пойдет по пути применения к таким заверениям при отчуждении акций или доли в ООО положений ГК РФ о договорной ответственности, необходимость применения в этом контексте ст. 431.2 ГК РФ отпадет. До тех пор пока этот очевидный шаг не будет сделан, суды могут применять в этом контексте именно ст. 431.2 ГК РФ.
Другая сложность возникает в случае, когда сторона дает гарантии в отношении качества или иных характеристик имущества, являющегося предметом предоставления, осуществляемого по договору, но не в рамках исполнения того или иного обязательства. Такая ситуация возникает, например, при уступке права на основании договора, предусматривающего не отложенный, а непосредственный переход имущественного права к приобретателю (цессионарию, покупателю исключительного права на произведение литературы и т.п.) в момент заключения договора: здесь имеет место совпадение момента заключения договора и распорядительного волеизъявления. Кроме того, аналогичная ситуация имеет место при передаче имущества по реальному договору (в частности, займа), а также при отчуждении вещи, к моменту отчуждения уже находящейся во владении покупателя (в частности, арендатора). В таких случаях гарантии в отношении характеристик предоставления не входят в предмет некоего обязательства при буквальном прочтении признанного в ГК РФ понятия обязательства (п. 1 ст. 307 ГК РФ). Как известно, последнее есть относительное правоотношение, в котором должник обязуется делать что-то в будущем или не делать (см. комментарий к п. 1 ст. 307 ГК РФ). В описанных же случаях обязательства осуществить соответствующее предоставление нет, предоставление (например, в виде переноса права собственности или права требования на приобретателя) происходит в сам момент заключения договора. В отечественном праве до сих пор не сложилось четкого мнения о целесообразности расширения понятия обязательства с целью охвата такого рода договорных гарантий в отношении предмета договорного предоставления. Если российское право пойдет по пути обязательственной квалификации таких гарантий за счет той или иной фикции (например, фикции возникновения обязательства на логическую секунду и его немедленного прекращения), ответственность за несоответствие предоставления таким гарантиям будет развиваться по общим правилам ГК РФ об ответственности за неисполнение обязательства (ст. ст. 401, 404 ГК РФ и т.п.) и потребности в применении ст. 431.2 ГК РФ не будет. Если же право не решится применять к таким гарантиям правила об ответственности за нарушение обязательства, теоретически возможно применение к таким гарантиям положений ст. 431.2 ГК РФ о заверениях.
В то же время, если судебная практика будет применять положения ст. 431.2 ГК РФ о заверениях в описанных выше случаях предоставления договорных гарантий в отношении предмета предоставления, следует учесть две вещи. Объем взыскиваемых убытков (как минимум если договор является действительным) должен соответствовать модели защиты позитивного интереса. Иначе говоря, пострадавшая сторона за счет взыскания убытков должна быть поставлена в то положение, в котором она находилась бы в случае, если гарантии оказались достоверны. Иначе говоря, объем ответственности должен быть приближен к объему ответственности за неисполнение обязательства, как он определен в п. 2 ст. 393 ГК РФ. Подводя промежуточный итог, можно сказать, что применительно к заверениям (по сути, гарантиям), предоставляемым в отношении тех или иных характеристик осуществляемого предоставления, применение положений ст. 431.2 ГК РФ либо вовсе невозможно, так как данная норма вытесняется положениями ГК РФ об ответственности за неисполнение обязательства (случай с заверениями в отношении характеристик передаваемого в рамках исполнения обязательства имущества), либо является дискуссионным (в пограничных случаях ответственности за недостоверные заверения в отношении компании, акции или доли которой отчуждаются, а также ответственности за несоответствие указанным в договоре характеристикам фактически осуществленного по договору предоставления, не являвшегося предметом обязательства).
В целом нормы комментируемой статьи рассчитаны в первую очередь на заверение иных видов (см. далее). Применение их в отношении заверений в отношении характеристик предоставления (договорных гарантий) может происходить от безысходности, из-за некоторых пробелов в доктрине договорных обязательств.
1.3. Вторая группа заверений, предоставляемых на практике, - это заверения в отношении самой стороны договора. В частности, в рамках таких заверений заемщик уверяет банк о своем финансовом положении, сторона предоставляет контрагенту информацию о наличии необходимых лицензий, о наличии (отсутствии) в составе акционеров тех или иных предприятий, о налоговом резидентстве, об использовании того или иного налогового режима или о праве на применение той или иной ставки НДС, о своем брачном статусе и т.п. В ряде случаев недостоверность данной информации может спровоцировать возникновение у контрагента, положившегося на полученные заверения, убытков, которые он вполне обоснованно захочет возместить за счет того, кто предоставил такую информацию. Например, иностранная компания может заверить российского контрагента о том, что она является налоговым резидентом соответствующей страны, с которой у Российской Федерации имеется договор об избегании двойного налогообложения, и является конечным бенефициаром причитающихся ей роялти по лицензионному договору (в понятийном аппарате ст. 7 и ст. 312 НК РФ - "лицом, имеющим фактическое право на такие доходы"), не выступая в качестве промежуточного звена между российским контрагентом и некой компанией в другой офшорной зоне, с которой у Российской Федерации не заключено соглашение об избегании двойного налогообложения. При таких условиях российский контрагент в силу международного договора между Российской Федерацией и соответствующей страной вправе не удерживать налог (или применить пониженную ставку налога) на выплачиваемые этой иностранной компании роялти. Если эта информация окажется ложной, российские налоговые власти могут применить к российскому контрагенту санкции, предусмотренные в НК РФ.
Другой пример: российское законодательство может запретить российской компании сотрудничать с иностранным партнером, подпавшим под те или иные российские санкции как напрямую, так и через его дочерние предприятия. В этих условиях для российского контрагента принципиально важно быть уверенным в том, что в состав акционеров его контрагента не входит соответствующая иностранная компания, подпавшая под российские санкции. Вполне очевидно, что российский контрагент в таких условиях, не имея возможности получить доступ к текущему состоянию реестра акционеров своего партнера, потребует предоставления ему заверений на сей счет. Если они окажутся ложными и у российского контрагента возникнут проблемы с отечественными властями, он должен иметь право возместить возникшие убытки.
Еще один пример - это заверения контрагента в отношении своего холостого статуса. Покупателя недвижимости брачный статус продавца может интересовать, так как при наличии брака отсутствие согласия супруга на распоряжение общим имуществом может быть поводом к оспариванию сделки (ст. 35 СК РФ). Проверить отсутствие или наличие брака покупатель в российских реалиях не может (отсутствие штампа в паспорте ничего не доказывает, а реестра данных о регистрации браков в РФ не существует), и ему остается положиться на заверения продавца и надеяться на то, что в случае оспаривания сделки супругом продавца все связанные с этими спорами (чем бы они не завершились) издержки продавец компенсирует. Это особенно важно для случаев, когда речь идет о недвижимости или иных видах имущества, права на которые подлежат государственной регистрации (например, доли в ООО), так как в силу доминирующей до сих пор в судах интерпретации п. 3 ст. 35 СК РФ при отсутствии согласия супруги на распоряжение таким имуществом соответствующие сделки признаются недействительными даже тогда, когда покупатель абсолютно добросовестен и понятия не имел о наличии у продавца супруга (Определение КГД ВС РФ от 6 сентября 2016 г. N 18-КГ16-97).
Таких примеров можно приводить достаточно много.
Если предоставление достоверной информации о самом себе в силу указаний в законе или договоре является обязанностью стороны уже заключенного договора, при предоставлении недостоверной информации, безусловно, речь идет о нарушении обязательства. Но что если такая информация, как это чаще всего и бывает, предоставляется до заключения договора или включена в сам договор? В отношении этой группы заверений применение в случае их недостоверности правил об ответственности за неисполнение обязательства не представляется возможным даже в случае самого широкого толкования понятия обязательства. Нельзя говорить, что в таких случаях сторона предоставила гарантии в отношении причитающегося с нее предоставления. Сторона при заключении договора или до его заключения не обещает что-либо делать или не делать и не гарантирует некие характеристики своего предоставления, а сообщает другой стороне некую информацию о себе, получение которой имеет для другой стороны важное значение при принятии решения о целесообразности заключения договора. И здесь востребованными оказываются положения именно ст. 431.2 ГК РФ.
1.4. Третья группа заверений, встречающихся на практике, дается в отношении правовой судьбы самого договора. В частности, в рамках таких заверений одна из сторон заявляет другой, что директор может совершать сделку без необходимых предварительных согласований с иными органами управления компании в силу устава и иных внутренних документов компании; сделка не является для соответствующей стороны крупной, или она является крупной, но прошла все необходимые внутренние согласования; что на сделку получены иные необходимые согласия государственных органов или третьих лиц (например, залогодержателя на перевод обеспеченного залогом долга, супруга на совершение сделки с общим имуществом, должника на уступку в нарушение договорного запрета на уступку; других участников ООО на отчуждение доли третьему лицу и т.п.); наконец, что сделка соответствует национальному праву и т.п.
Такие заверения обычно даются тогда, когда имеется определенная угроза для действительности сделки, а контрагент не может быть абсолютно уверен в ее действительности. В таких случаях заверения нужны для того, чтобы в случае признания сделки недействительной или возникновения иных судебных споров в отношении заключенного договора из-за наличия соответствующих неидентифицированных контрагентом при заключении договора пороков этот пострадавший контрагент был вправе взыскать со своего партнера, давшего недостоверные заверения, возникающие убытки.
Смысл таких заверений обычно состоит в том, чтобы позволить контрагенту меньше сил и времени направлять на перепроверку соответствующих обстоятельств в рамках due diligence . В итоге экономятся трансакционные издержки. Приведем такой пример. Компания дает своему контрагенту заверения, что сделка не является крупной, или заявляет, что крупная сделка прошла все необходимые согласования. Безусловно, в силу специальных норм российских Законов об АО и ООО суд не признает сделку недействительной, если выяснится, что контрагент не знал и не должен был знать о ее крупности или отсутствии одобрения. Контрагента беспокоит именно последнее "должен был знать". Толкование данного критерия может быть как широким, так и достаточно узким и вызывает в судебной практике множество споров. Все зависит от того, какой стандарт должной заботливости и осмотрительности применит суд при разрешении спора об оспаривании сделки. Заранее угадать это не всегда возможно. Поэтому контрагент хочет подстраховаться и требует предоставления соответствующих заверений. Если в итоге суд посчитает, что контрагент с точки зрения стандартов разумной осмотрительности должен был запросить устав, баланс, документ о согласовании такой сделки соответствующим органом управления другой стороны или иные документы и заподозрить неладное, и в итоге признает сделку недействительной, у контрагента при наличии в договоре таких заверений будет резервная возможность взыскать убытки с компании за ложь со стороны ее директора. Такая перспектива дает дополнительную уверенность, снижает трансакционные издержки на проверку полномочий и упрощает принятие решения о заключении договора.
Кроме того, наличие такого заверения об отсутствии у заключаемого договора характера крупной сделки позволяет контрагенту быть уверенным, что, если суд по иску акционеров другой стороны об оспаривании крупной сделки установит, что контрагент не должен был знать о крупном характере сделки и отсутствии согласия на нее соответствующего органа управления другой стороны, и откажет в признании договора недействительным, он сможет взыскать все понесенные в связи с данным спором убытки (судебные расходы, не возмещенные по правилам АПК РФ, упущенную выгоду, возникшую в связи с возможным арестом приобретенного им по такой сделке имущества, и т.п.) с компании, чей директор (или иной представитель) дал при заключении договора недостоверные заверения.
Применение к таким заверениям правил об ответственности за неисполнение обязательств невозможно, так как здесь отсутствует обязательство при самом широком толковании этого понятия. Как и в случае с заверениями в отношении самого контрагента, подобные заверения не являются гарантиями в отношении предмета предоставления. Сторона при заключении договора или до его заключения не обещает что-либо делать или не делать, а сообщает ту или информацию в отношении фактических обстоятельств, касающихся действительности договора. Соответственно, открывается пространство для применения ст. 431.2 ГК РФ.
1.5. Четвертая группа заверений - это заверения, которые даются уже после заключения договора и в ходе его исполнения. Например, арендатор, пытаясь склонить арендодателя к расторжению договора, сообщает ему о постоянных сбоях в работе арендованного транспортного средства. Арендодатель тратит средства на проведение экспертизы, которая не выявляет каких-либо дефектов и подтверждает, что никаких сбоев в работе оборудования на самом деле не было. В итоге возникает вопрос о возмещении арендатором таких понесенных расходов.
В таких случаях речь не идет о нарушении некоего ранее сформулированного обязательства и, казалось бы, нет оснований для применения норм ГК РФ об ответственности за неисполнение обязательства, поэтому может быть востребовано применение ст. 431.2 ГК РФ об ответственности за недостоверные заверения. Альтернативное обоснование ответственности в такого рода случаях может строиться на выведении из общего принципа добросовестности (п. 3 ст. 307 ГК РФ) не прописанного в договоре прямо, но подразумеваемого негативного обязательства не сообщать недостоверную информацию в ходе исполнения договора. При таком подходе иск об ответственности в случае предоставления недостоверной информации можно обосновать ссылкой на ст. 393 ГК РФ. Пока российское право не определилось в вопросе о том, на какое из указанных правовых оснований будет опираться иск о возмещении убытков в такого рода ситуациях. Более логичным было бы, видимо, подведение таких ситуаций под общие правила о договорной ответственности.
В целом с учетом широкого применения принципа договорной добросовестности (п. 3 ст. 307 ГК РФ) упоминание в ст. 431.2 ГК РФ заверений, предоставляемых после заключения договора, видимо, было излишним.
1.6. Иначе говоря, как мы видим, значение ответственности за предоставление недостоверной информации по правилам ст. 431.2 ГК РФ состоит в том, чтобы создать правовые основания для возмещения убытков в тех ситуациях, когда с этой задачей не справляется институт ответственности за неисполнение обязательства. Чем шире мы понимаем ответственность за неисполнение обязательства, тем меньше пространства остается для ответственности за предоставление недостоверных заверений, и наоборот.
В случае наложения этих правовых феноменов (предоставление недостоверной информации и нарушение обязательства что-либо сделать или не делать) приоритет должен, видимо, отдаваться более разработанным нормам о договорной ответственности.
1.7. Также следует иметь в виду, что ГК РФ предусматривает в норме п. 2 ст. 179 право оспорить сделку, совершенную в результате обмана. Одновременно п. 6 ст. 178 ГК РФ допускает оспаривание сделки, совершенной под влиянием заблуждения, в ситуации, когда это заблуждение возникло по обстоятельствам, за которые отвечает другая сторона (эту ситуацию условно можно обозначить как введение в заблуждение). Обманом следует считать умышленное предоставление недостоверной информации, а введением в заблуждение - неосторожное предоставление недостоверной информации. Обе указанные нормы предусматривают в качестве дополнительной к оспариванию сделки санкции взыскание с лица, допустившего обман или введение в заблуждение, убытков. Эти последствия могут применяться только к случаям предоставления ложных заверений до или при заключении договора.
Оправданно ли допущение оспаривания сделки, совершенной в результате обмана или введения в заблуждение? Безусловно. Но всегда ли обманутое или введенное в заблуждение лицо заинтересовано в аннуляции такого договора? Очевидно, что нет. Во многих случаях договор мог быть давно исполнен к моменту выяснения ложности предоставленной информации и возникновения у жертвы соответствующих неблагоприятных последствий. В ряде других случаев аннуляция договора просто не соответствует интересам жертвы. Недостоверная информация могла не быть столь существенной, чтобы подорвать интерес к сделке в целом. Жертва может и часто имеет сильный интерес в сохранении договора, несмотря на всплывшую недостоверность предоставленной информации. В то же время у жертвы, полагавшейся на полученную информацию, могут возникнуть убытки. И здесь встает вопрос о том, что было бы справедливо и целесообразно возместить эти убытки за счет обманщика или лица, предоставившего недостоверную информацию по неосторожности.
Ответственность за убытки, наступающая и тогда, когда сделка не аннулируется, - это абсолютно необходимое правовое решение, которое будет способствовать превенции обмана или неосторожного предоставления недостоверной информации при переговорах и заключении договора. Должна быть обеспечена неотвратимость наказания, т.е. компенсация убытков. Нередко лицо, предоставившее недостоверную информацию, понимает, что жертва вряд ли будет заинтересована в оспаривании договора, и при действовавшей до 1 июня 2015 г. редакции ГК РФ могло быть уверено, что иск об убытках ему не грозит (так как по п. 6 ст. 178 и п. 4 ст. 179 ГК РФ взыскание убытков является неотъемлемым элементом оспаривания договора). При появлении же в праве возможности привлечения к ответственности за предоставление ложной информации без оспаривания сделки такой недобросовестный расчет не срабатывает.
Необходимость признания самостоятельного, не сопрягаемого с оспариванием договора права жертвы, положившейся на полученную недостоверную информацию, требовать возмещения убытков, возникших в результате сообщения ложной информации, широко признана в зарубежном праве. Так, в Модельных правилах европейского частного права помимо права на оспаривание сделки, совершенной в результате обмана или заблуждения, прямо предусматривается отдельная статья, дающая лицу самостоятельное право на взыскание с контрагента убытков, возникших в связи с предоставлением недостоверной информации. Такое право может быть согласно этим Правилам реализовано и в случаях, когда сделка не оспаривается (ст. II.-7:204 Модельных правил европейского частного права).
По сути, ст. 431.2 ГК РФ, вступившая в силу с 1 июня 2015 г., реализует именно эту задачу выделения права на взыскание убытков в случае предоставления недостоверной информации в качестве самостоятельного средства защиты, которое можно применять и без оспаривания сделки. Этот же режим ответственности может применяться и тогда, когда сделка аннулируется по иным, нежели ст. ст. 178, 179 ГК РФ, основаниям (например, крупная сделка, сделка, совершенная с нарушением ограничений полномочий директора, и т.п.).
1.8. В принципе функцию обоснования ответственности за предоставление ложной информации за рамками случаев, когда передача информации носит обязательственный характер (т.е. характеризует предмет обязательства) и охватывается общими правилами об ответственности за неисполнение обязательства, а также случаев, когда сторона оспаривает сделку по ст. ст. 178, 179 ГК РФ, может теоретически выполнять и новая ст. 434.1 ГК РФ об ответственности за недобросовестное ведение переговоров, тем более что в ст. 434.1 ГК РФ предоставление ложной информации указано в качестве одного из видов недобросовестности при ведении переговоров. Тем не менее выведение самостоятельной статьи для регулирования ответственности за предоставление ложных заверений оправданно по следующим основаниям.
Во-первых, в силу п. 3 ст. 434.1 ГК РФ убытками, возмещаемыми на основании данной статьи за недобросовестное ведение переговоров, являются расходы, понесенные на ведение переговоров, или убытки, вызванные утратой возможности заключить договор с третьим лицом. Согласно п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "в результате возмещения убытков, причиненных недобросовестным поведением при проведении переговоров, потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы не вступал в переговоры с недобросовестным контрагентом". Очевидно, что законодатель при формулировании правил об объеме преддоговорной ответственности явно исходил из предположения о том, что в результате недобросовестного ведения переговоров договор так и не был заключен. Иначе трудно объяснить, что ответственность сводится лишь к возмещению негативного интереса, нацеленного на возврат контрагента посредством присуждения денежной компенсации в положение до начала ведения переговоров. В то же время убытки, вызванные предоставлением ложных заверений, урегулированные ст. 431.2 ГК РФ, куда шире и включают в себя все потери, возникшие у стороны в связи с тем, что она полагалась на полученную информацию (см. п. 1.11 комментируемой статьи). Логично предположить следующее разграничение сфер применения ст. ст. 434.1 и 431.2 ГК РФ. Если ложная информация предоставляется в ходе переговоров и договор в итоге так и не был заключен, применяется режим преддоговорной ответственности за недобросовестное ведение переговоров по ст. 434.1 ГК РФ (т.е. взыскиваются убытки по модели негативного интереса). Если же договор в итоге был заключен и является действительным, то независимо от того, предоставлялись ложные заверения до, в момент или после заключения договора, применяется специальная норма ст. 431.2 ГК РФ о заверениях об обстоятельствах.
Это толкование вступает в некоторое противоречие с п. 7 ст. 434.1 ГК РФ, согласно которому преддоговорная ответственность за недобросовестное ведение переговоров наступает независимо от того, заключен ли договор в итоге таких переговоров. Но иного пути примирить эти нормы нет. Дело в том, что взыскание убытков по модели негативного интереса, нацеленных на возвращение стороны в положение, в котором она находилась бы, не вступи она в переговоры, просто никак не согласуется с ситуацией, когда договор заключен. Иначе говоря, п. 7 ст. 434.1 ГК РФ, очевидно, не согласуется с указанным в п. 3 ст. 434.1 ГК РФ объемом ответственности за недобросовестное ведение переговоров (см. комментарий к ст. 434.1 ГК РФ).
В принципе судебная практика ВС РФ применительно к аналогичной проблеме соотношения правил об ответственности за недобросовестное ведение переговоров в форме предоставления недостоверной информации по правилам ст. 434.1 ГК РФ и специальных правил ГК РФ об ответственности за непредоставление или предоставление недостоверной информации, установленных в ряде норм ГК РФ (например, ст. ст. 495, 732, 804, 944), пошла по аналогичному пути. По сути, игнорируя положения п. 7 ст. 434.1 ГК РФ, ВС РФ указал, что правила ст. 434.1 ГК РФ об ответственности за недобросовестное ведение переговоров применяются в таких случаях, если в итоге договор так и не был заключен, в то время как указанные специальные нормы действуют тогда, когда договор в итоге был заключен (п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. N 7). Аналогичный подход к дифференциации правовых оснований ответственности за предоставление недостоверной информации должен, видимо, применяться и в отношении коллизии правил ст. ст. 434.1 и 431.2 ГК РФ.
Во-вторых, ст. 434.1 ГК РФ напрямую регулирует отношения сторон на стадии переговоров. Ложные заверения же могли как предоставляться на стадии переговоров, так и включаться непосредственно в сам договор. Последнее наиболее типично. В этом плане применение в отношении заверений, отраженных в тексте договора, статьи об ответственности за недобросовестную практику ведения переговоров не вполне логично. Кроме того, заверения могли предоставляться и после заключения договора.
В-третьих, предоставление ложной информации как форма недобросовестного ведения переговоров предполагает виновность лица, иначе трудно говорить о недобросовестности. В то же время ответственность за предоставление недостоверной информации в ситуации заключения договора может наступать в ряде описанных в п. 4 ст. 431.2 ГК РФ случаев и пр

Гражданский кодекс Российской Федерации (ГК РФ) часть 1 от 30.11.1994 N 51-ФЗ ().
Статья 431-2. Заверения об обстоятельствах

1. Сторона, которая при заключении договора либо до или после его заключения дала другой стороне недостоверные заверения об обстоятельствах, имеющих значение для заключения договора, его исполнения или прекращения (в том числе относящихся к предмету договора, полномочиям на его заключение, соответствию договора применимому к нему праву, наличию необходимых лицензий и разрешений, своему финансовому состоянию либо относящихся к третьему лицу), обязана возместить другой стороне по ее требованию убытки, причиненные недостоверностью таких заверений, или уплатить предусмотренную договором неустойку.

Признание договора незаключенным или недействительным само по себе не препятствует наступлению последствий, предусмотренных абзацем первым настоящего пункта.

Предусмотренная настоящей статьей ответственность наступает, если сторона, предоставившая недостоверные заверения, исходила из того, что другая сторона будет полагаться на них, или имела разумные основания исходить из такого предположения.

2. Сторона, полагавшаяся на недостоверные заверения контрагента, имеющие для нее существенное значение, наряду с требованием о возмещении убытков или взыскании неустойки также вправе отказаться от договора, если иное не предусмотрено соглашением сторон.

3. Сторона, заключившая договор под влиянием обмана или существенного заблуждения, вызванного недостоверными заверениями, данными другой стороной, вправе вместо отказа от договора (пункт 2 настоящей статьи) требовать признания договора недействительным (статьи 179 и 178).

4. Последствия, предусмотренные пунктами 1 и 2 настоящей статьи, применяются к стороне, давшей недостоверные заверения при осуществлении предпринимательской деятельности, а равно и в связи с корпоративным договором либо договором об отчуждении акций или долей в уставном капитале хозяйственного общества, независимо от того, было ли ей известно о недостоверности таких заверений, если иное не предусмотрено соглашением сторон.

В случаях, предусмотренных абзацем первым настоящего пункта, предполагается, что сторона, предоставившая недостоверные заверения, знала, что другая сторона будет полагаться на такие заверения.

(Статья 431-2 введена Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ — Собрание законодательства Российской Федерации, 2015, N 10, ст. 1412)

Д ва года назад в ГК РФ появилась ст. 431.2 «Заверения об обстоятельствах». С тех пор вопрос о заверениях не раз возникал в самых разных спорах. Мы проанализировали судебную практику, чтобы рассказать, как правильно давать и получать заверения.

Тот факт, что участники гражданских отношений в целом и стороны договора в частности должны действовать добросовестно (п. 3 ст. 1 ГК РФ), вряд ли для кого-то может стать откровением. Действуя добросовестно, сторона договора не должна вводить контрагента в заблуждение. Вот только на практике встретить партнера, который расскажет правду обо всех обстоятельствах, имеющих значение для заключения сделки, бывает проблематично. Недобросовестная сторона часто недоговаривает или даже умышленно искажает важную для контрагента информацию.

Защититься от подобных действий помогает ст. 431.2 ГК РФ, появившаяся в ГК РФ 1 июля 2015 г. (см. Федеральный закон от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации»). И надо сказать, что она оказалась очень востребованной в предпринимательском сообществе. По крайней мере, в соглашениях (включая мировые) все чаще появляются пункты о заверениях, а в судах регулярно звучат ссылки на ст. 431.2 ГК РФ.

Фрагмент документа

Свернуть Показать

Мировое соглашение, утвержденное постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.12.2016 № 09АП-52644/2016-ГК по делу № А40-29502/16

<. . .>

Истец гарантирует и заверяет Ответчика в порядке статьи 431.2 Гражданского кодекса Российской Федерации об отсутствии прав третьих лиц на взыскание задолженности в размере 63 535 165 (шестьдесят три миллиона пятьсот тридцать пять тысяч сто шестьдесят пять) рублей 38 копеек.

<. . .>

Фрагмент документа

Свернуть Показать

Мировое соглашение, утвержденное постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 30.11.2016 № 09АП-47985/2016-ГК по делу № А40-108870/16

<. . .>

В соответствии со ст. 431.2 ГК РФ Истец и Ответчик заверяют друг друга, что для заключения настоящего Мирового соглашения не требуется наличие решения органов управления об одобрении крупной сделки и/или сделки с заинтересованностью в соответствии с положениями ст. 45, 46 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» и ст. 78, 79, 81-84 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах».

<. . .>

Механизмы защиты

Сторона, которая дала контрагенту недостоверные заверения об обстоятельствах, имеющих значение для заключения (исполнения, прекращения) договора, обязана (абз. 1 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ):

или возместить убытки, причиненные недостоверностью этих заверений;
или уплатить предусмотренную договором неустойку.

Здесь важно отметить два момента. Во-первых, пострадавшая сторона может заявить эти требования, даже если договор был признан незаключенным или недействительным (абз. 2 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ). Во-вторых, ответственность по общему правилу наступает, если сторона, давшая недостоверные заверения, исходила из того, что контрагент будет на них полагаться.

Наряду с возмещением убытков или уплатой неустойки пострадавшая сторона вправе:

или заявить требование о признании договора недействительным (п. 3 ст. 431.2 ГК РФ), если недостоверные заверения были обманом (ст. 179 ГК РФ) или повлекли существенное заблуждение (ст. 178 ГК РФ). Обратите внимание, что с иском может обратиться только сторона сделки. Например, компания не может оспорить сделку купли-продажи ее долей, в которой она не участвует (постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 23.09.2016 № Ф07-7119/2016 по делу № А56-61616/2015);
или отказаться от договора, если в нем не сказано об обратном (п. 2 ст. 431.2 ГК РФ).

Судебная практика

Свернуть Показать

Стороны заключили договор купли-продажи земельного участка. В одном из пунктов продавец гарантировал, что участок не состоит в залоге или под арестом, а также свободен от любых прав третьих лиц.

После покупки выяснилось, что пользование земельным участком ограничено, т.к. через него проходит воздушная линия электропередач. Покупатель обратился в суд с иском о расторжении договора, взыскании уплаченной суммы и возмещении судебных расходов.

Продавец заявил в суде, что не знал о наличии ограничений в пользовании земельным участком, а покупатель дважды до заключения договора осматривал земельный участок, мог заметить линию электропередач и отказаться от заключения договора, если она ему чем-то мешала.

Суд встал на сторону покупателя. Он счел заверение продавца недостоверным и удовлетворил иск (апелляционное определение Нижегородского облсуда от 31.01.2017 по делу № 33-16971/2016).

На этом хорошие новости для пострадавших от недостоверных заверений не заканчиваются. Если заверения даны при осуществлении предпринимательской деятельности (или в связи с корпоративным договором либо договором об отчуждении акций или долей), суд не будет выяснять, знала ли давшая их сторона о недостоверности. Ее информированность презюмируется. Также предполагается, что сторона, давшая недостоверные заверения, знала о том, что контрагент будет на них полагаться (п. 4 ст. 431.2 ГК РФ).

Как видно, арсенал защиты стороны, пострадавшей от недостоверности заверений, довольно богат. Особенно это касается предпринимательских отношений. Главное - грамотно применить имеющиеся средства.

В чем обычно заверяют

Заверения могут касаться самых разных обстоятельств. Чаще всего в договоры включают заверения:

о (об) наличии полномочий на его заключение;
качестве товара и отсутствии у него скрытых недостатков;
отсутствии арестов, обременений и притязаний третьих лиц на предмет договора;
финансовом состоянии компании, акции (доли) которой продаются (отсутствие долгов, доходность и т.п.);
наличии прав на передаваемые объекты интеллектуальной собственности (например, на товарные знаки);
наличии у стороны необходимых лицензий и разрешений;
отсутствии задолженности по коммунальным и другим обязательным платежам (если предметом договора является недвижимость);
том, что сторона не участвует в качестве ответчика в судебных процессах, не находится в стадии ликвидации или банкротства;
том, что заключаемая сделка не требует согласования органов управления (не является крупной сделкой или сделкой с заинтересованностью), государственных органов или третьих лиц (или что такое согласие получено).

Приведем пару примеров недостоверного заверения.

Судебная практика

Свернуть Показать

По итогам аукциона компания заключила договор аренды земельных участков. По условиям соглашения земля предоставлялась для строительства жилья. В дальнейшем арендатор просрочил внесение арендной платы, в связи с чем арендодатель обратился в суд. Первая инстанция иск удовлетворила, однако апелляционный суд это решение отменил. Арбитры выяснили, что участки нельзя было использовать по назначению, т.к. они расположены в зоне земель сельскохозяйственного использования. А это значит, что в отношении участков невозможно разработать проекты планировки территории и межевания.

Указание в договоре на предоставление участков под строительство жилья суд посчитал заверением в том, что такое строительство возможно. Хотя на самом деле это было не так, и данное обстоятельство арендатор не мог выявить при заключении договора.

В итоге в иске арендодателю было отказано (постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.05.2017 № 09АП-13789/2017 по делу № А40-178057/16).

Судебная практика

Свернуть Показать

В другом деле суд также выявил невозможность использования арендованных участков по назначению (для строительства), т.к. они были заняты федеральными структурами (о чем арендатору никто не сообщил). Но, в отличие от предыдущего дела, истцом выступил арендатор, который смог взыскать с арендодателя расходы в виде:

платы за право заключить договор;
арендной платы;
платы в адрес третьих лиц, в связи с исполнением договора (за инженерно-геодезические и кадастровые работы, топографическую съемку, подготовку документации по планировке территории).

Общая сумма удовлетворенных требований составила более 23 миллионов рублей (постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 20.03.2017 № 09АП-42654/16 по делу № А40-48068/16).

Заверение должно быть письменным

Зачастую контрагенты устно заверяют друг друга о тех или иных обстоятельствах, но в договоре этот факт не фиксируют. Когда возникает спор, заинтересованная сторона пытается убедить суд в том, что заверения давались. Вот только судьи привыкли верить письменным доказательствам, а не голословным утверждениям.

Судебная практика

Свернуть Показать

Между компаниями был заключен договор аренды. По его условиям арендодатель имел право в одностороннем порядке отказаться от договора без указания причин, просто уведомив арендатора.

После того как арендодатель воспользовался этим правом, арендатор подал в суд иск о возмещении убытков, вызванных досрочным расторжением договора. В обоснование своих требований он сослался на заверения ответчика о том, что досрочно договор расторгаться не будет, а условие об одностороннем отказе является формальным. Однако документов, которые подтверждали бы это заверение, арендатор не представил. Ответчик же наличие каких-либо заверений, вполне предсказуемо, отрицал.

В итоге арендатору в иске было отказано (постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2016 № 19АП-4508/2016 по делу № А14-18691/2015).

Вывод хоть и банальный, но крайне важный: чтобы подобных проблем не возникало, все договоренности и заверения нужно фиксировать письменно.

Как оформить заверение

Заверение можно включить в текст договора или оформить в виде отдельного документа (например, дополнительного соглашения). Также заверение можно получить от контрагента отдельным письмом (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.11.2016 по делу № А56-35349/2016).

В деле, рассмотренном Девятым арбитражным апелляционным судом, арендатор предоставил арендодателю гарантийные письма, согласно которым он обязался перечислить основную и дополнительную арендную плату в согласованные сроки, а также выражал свое согласие на расторжение договора в случае неисполнения своих обязательств. Суд посчитал это заверением и применил ст. 431.2 ГК РФ (постановление от 29.09.2016 № 09АП-33437/2016 по делу № А40-6387/16).

В любом случае доказывать наличие заверения должна заинтересованная сторона (постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.07.2016 № 17АП-7507/2016-ГК по делу № А50-764/2016, решение Арбитражного суда Архангельской области от 24.06.2016 по делу № А05-59/16).

Что написать в заверении

Заверение нужно прописать четко и недвусмысленно. При этом желательно сослаться на ст. 431.2 ГК РФ, чтобы у суда не возникло сомнений при квалификации соответствующего пункта.

Фрагмент документа

Свернуть Показать

Мировое соглашение, утвержденное постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 27.10.2016 № 09АП-29552/2016-ГК, 09АП-46544/2016-ГК по делу № А40-57783/15

<. . .>

Стороны договорились, что в случае, если рыночная стоимость передаваемого права требования в результате оценки, проведенной после заключения настоящего мирового соглашения, будет установлена на уровне ниже стоимости, указанной в п. 4.1.1 настоящего мирового соглашения <. . .> указанное обстоятельство будет являться предпринимательским риском ООО <. . .> и не окажет влияние на действительность совершенной уступки права требования и настоящего мирового соглашения.

Данный пункт является заверением об обстоятельствах в порядке ст. 431.2 Гражданского кодекса РФ.

<. . .>

Если условия, однозначно трактуемого как заверение, не будет, то у заинтересованной стороны почти наверняка возникнут проблемы с доказыванием (см., например, постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 08.09.2016 № Ф08-6235/2016 по делу № А32-35877/2014). Оппонент может просто заявить, что соответствующий пункт заверением не является.

Также целесообразно предусмотреть неустойку на случай, если заверение окажется недостоверным.

Фрагмент документа

Свернуть Показать

Мировое соглашение, утвержденное постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 11.05.2016 № 09АП-17425/2016 по делу № А40-104040/15

<. . .>

7. Дополнительно Истец заверяет Ответчика в соответствии со ст. 431.2 Гражданского кодекса Российской Федерации о нижеследующем:

истец в период с 07.08.2014 г. по дату заключения настоящего Мирового Соглашения не одобрил заключение, не заключил и не обязался заключить никакие договоры, соглашения, иные документы, порождающие финансовые обязательства Общества перед третьими лицами, участниками или работниками Общества, на сумму свыше 1 000 000 (один миллион рублей) <. . .>;
с даты подписания настоящего Мирового Соглашения по дату регистрации смены единоличного исполнительного органа Общества Истец не допустит возникновения задолженности, обременения в отношении имущества Общества, отчуждения активов, расторжения трудовых договоров по инициативе Общества с работниками Общества.

8. В случае нарушения обязательств и заверений Истца, предусмотренных пунктом 7 настоящего Мирового Соглашения, Истец обязуется безусловно уплатить Ответчику неустойку в размере 125 000 (ста двадцати пяти тысяч) долларов США в течение 03 (трех) календарных дней с даты предъявления Ответчиком соответствующего требования об оплате.

<. . .>

Иногда в договоры включают целые разделы с длинным перечнем заверений, как говорится, на все случаи жизни. Приведем фрагмент такого раздела, который можно взять на вооружение.

Фрагмент документа

Свернуть Показать

Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.02.2017 по делу № А53-22858/2016

<. . .>

Согласно пункту 7.6 договора, руководствуясь гражданским и налоговым законодательством, продавец заверяет и гарантирует, что:

является надлежащим образом учрежденным и зарегистрированным юридическим лицом и/или надлежащим образом зарегистрированным предпринимателем;
исполнительный орган продавца находится и осуществляет функции управления по месту нахождения (регистрации) юридического лица или индивидуального предпринимателя;
для заключения и исполнения настоящего договора продавец получил все необходимые согласия, одобрения и разрешения, получение которых необходимо в соответствии с действующим законодательством РФ, учредительными и локальными документами;
имеет законное право осуществлять вид экономической деятельности, предусмотренный договором (имеет надлежащий ОКВЭД);
не существует законодательных, подзаконных нормативных и индивидуальных актов, локальных документов, а также решений органов управления, запрещающих продавцу или ограничивающих его право заключать и исполнять настоящий договор;
лицо, подписывающее (заключающее) настоящий договор от имени и по поручению продавца, на день подписания (заключения) имеет все необходимые для такого подписания полномочия и занимает должность, указанную в преамбуле настоящего договора.

Помимо вышеуказанных гарантий и заверений, руководствуясь гражданским и налоговым законодательством, продавец заверяет покупателя и гарантирует, что:

продавцом уплачиваются все налоги и сборы в соответствии с действующим законодательством РФ, а также им ведется и своевременно подается в налоговые и иные государственные органы налоговая, статистическая и иная государственная отчетность в соответствии с действующим законодательством РФ;
все операции продавца по покупке товара у своих поставщиков, продаже товара покупателю полностью отражены в первичной документации продавца, в бухгалтерской, налоговой, статистической и любой иной отчетности, обязанность по ведению которой возлагается на продавца;
продавец гарантирует и обязуется отражать в налоговой отчетности налог на добавленную стоимость (НДС), уплаченный покупателем продавцу в составе цены товара;
продавец предоставит покупателю полностью соответствующие действующему законодательству РФ первичные документы, которыми оформляется продажа товара по настоящему договору (включая, но не ограничиваясь - счета-фактуры, товарные накладные формы ТОРГ-12 либо УПД, товарно-транспортные накладные, квитанции формы ЗПП-13, спецификации, акты приема-передачи и т.д.);
товар, поставляемый по настоящему договору, принадлежит продавцу на праве собственности. В случае если продавец не является собственником товара, то продавец, как агент (комиссионер) имеет все необходимые в соответствии с действующим законодательством полномочия для заключения настоящего договора и поставки товара и гарантирует наличие документов соответствующей отчетности. Товар и права на него не являются предметом спора, в отношении товара или прав на него не заключено каких-либо иных сделок и не имеется иных обременений (арест и др.), препятствующих надлежащему исполнению настоящего договора.

Продавец обязуется по первому требованию Покупателя или налоговых органов (в т.ч. встречная налоговая проверка) предоставить надлежащим образом заверенные копии документов, относящихся к поставке товара по настоящему договору и подтверждающих гарантии и заверения, указанные в настоящем договоре, в срок, не превышающий 5 (пять) рабочих дней с момента получения соответствующего запроса от Покупателя или налогового органа.

Продавец обязуется возместить покупателю в т.ч. убытки, понесенные последним вследствие нарушения продавцом указанных в договоре гарантий и заверений и/или допущенных продавцом нарушений (в т.ч. налогового законодательства), отраженных в Решениях налоговых органов, в размере:

сумм, уплаченных покупателем в бюджет на основании решений (требований) налоговых органов о доначислении НДС (в т.ч. решений об отказе в применении налоговых вычетов), который был уплачен продавцу в составе цены товара либо решений об уплате этого НДС покупателем в бюджет, решений (требований) об уплате пеней и штрафов на указанный размер доначисленного НДС;
сумм, возмещенных покупателем иным лицам, прямо или косвенно приобретшим товар у покупателя, уплаченных ими в бюджет на основании соответствующих решений (требований) налоговых органов (о доначислении НДС, об уплате НДС в бюджет, об уплате пеней и штрафов на размер доначисленного НДС).

Продавец, нарушивший изложенные в настоящем разделе договора, гарантии и заверения, возмещает покупателю, помимо означенных выше сумм, все убытки, вызванные таким нарушением.

Продавец обязуется компенсировать покупателю все понесенные по его вине убытки (в т.ч. доначисленный НДС, штраф, пеня и т.д.) в 5-дневный срок с момента получения от покупателя соответствующего требования.

<. . .>

Любопытно, что в приведенном деле налоговая инспекция отказала покупателю в налоговом вычете на сумму более 12 миллионов рублей. Но приведенные заверения помогли ему взыскать эту сумму с продавца.

Обратная сила закона

Отдельно следует сказать о договорах, которые были заключены до 1 июля 2015 г. На практике часто возникает вопрос: можно ли применить ст. 431.2 ГК РФ к этим соглашениям? Суды дают отрицательный ответ. Они указывают, что ст. 431.2 ГК РФ применяется к правоотношениям, возникшим после этой даты (постановления Арбитражного суда Северо-Западного округа от 12.01.2017 № Ф07-11836/2016 по делу № А56-95917/2015, Арбитражного суда Дальневосточного округа от 16.12.2016 № Ф03-5651/2016 по делу № А04-2069/2016, Арбитражного суда Московского округа от 19.07.2016 № Ф05-9879/2016 по делу № А41-85289/2015).

Впрочем, встречается и другое мнение. Если правоотношения возникли до 1 июля 2015 г., то ст. 431.2 ГК РФ применяется к тем правам и обязанностям, которые появились после этой даты (постановление Арбитражного суда Уральского округа от 24.01.2017 № Ф09-5412/15 по делу № А07-20051/2014).

В 2015 году во время реформы Гражданского кодекса статью о заверениях об обстоятельствах ввели под номером 431.2 ГК РФ. Как компании используют положения этой статьи при заключении сделок и что подчеркивают суды.

Из статьи вы узнаете

В 2015 году в российском гражданском праве появилась новая статья – 431.2 ГК РФ, с ее введением началось заверений об обстоятельствах в договорах. Сегодня уже можно говорить о ряде устоявшихся подходов. Причем не столько с позиции теории, сколько с позиции практики, обладающей реальной ценностью для корпоративных юристов.

Какие принципы формулирования заверений используют согласно ГК

Формулируются заверения индивидуально. И ошибкой будет полагаться исключительно на стремление соблюсти все положения ст. 431.2 ГК, не продумав детально содержание. Особое внимание следуют уделить трем моментам:

Нельзя формулировать заверение как обязательство. Это разные конструкции, которые не могут и не должны подменять друг друга.
Чем больше конкретики – тем лучше. Но чтобы не усложнять содержание, достаточно исключить в формулировке неоднозначность трактовки и обеспечить возможность точного и конкретного определения того, о чем идет речь. Иначе создаются условия для потенциального спора, в том числе и относительно достоверности заверения.
Несмотря на то, что 431.2 ГК РФ дает относительную свободу в том, какие обстоятельства стороны намерены заверить, не все они имеют практическую ценность, а некоторые юридически опасны:

- некоторые изначально порождают сомнение в достоверности и, соответственно, в юридической силе заверения – содержат непрофессиональное мнение, догадку или предположение;
- юридически некорректно включать в заверение не факт, а намерение – это наводит на мысль о подмене заверением обязательства;
- заверять соответствие каких-то фактов правовым нормам – информационно утяжелять текст договора и потенциально создавать проблему на будущее, учитывая, что используемая норма может измениться или быть исключенной из закона.

Заверение об обстоятельствах, которые наступят в будущем, не противоречит ст. 431.2 ГК РФ. Но следует избегать предположений, формулирования намерений (обязательств) и других пороков юридической конструкции, создающих условия для споров, в том числе по поводу недостоверности заверения.

Факультативные элементы статьи 431.2 ГК РФ

Применение на практике факультативных составляющих – право сторон договора. Но следует обратить внимание, что за счет некоторых из них можно серьезно снизить риски, исключить споры и другие негативные последствия.

Выделим основные факультативные элементы при использовании заверений.

Что такое «полагание на заверения» в рамках статьи 431.2 ГК РФ

Специальное закрепление в договоре того, что одна сторона полагается на такое-то заверение второй стороны, допустимо, но позиции юристов по этому вопросу разнятся. Одни считают, что включение такого условия в договор – излишне, другие – необходимо. Какова бы ни была позиция конкретных сторон договора, можно с уверенностью сказать, что использование дополнительного подтверждения в виде полагания на заверения способно предотвратить споры, внося конкретику и четкую определенность. Кроме того, при наличии сомнений полагание на заверение поможет их снять и послужит свидетельством изначального признания сторонами сделанного заверения.

Какую ответственность за достоверность заверений об обстоятельствах несет компания

Специально прописывать в договоре ответственность за недостоверное заверение об обстоятельствах некоторые юристы считают лишним. Закон независимо от условий договора защищает принимающую заверение сторону, позволяя взыскать убытки, неустойку, отказаться от договора в одностороннем порядке или потребовать признания его недействительным. Но если посмотреть на ответственность с позиции второй стороны – дающей заверение, – то практическая ценность изложения в договоре оснований и пределов ответственности меняется, превращаясь в инструмент защиты такой стороны.

Как и в каких пределах прописывать ответственность за недостоверное заверение об обстоятельствах в договоре – это стороны должны решать сами. Но хотелось бы обратить внимание на следующие реально действенные механизмы.

Ограничение ответственности стороны, дающей заверение

Здесь возможны два варианта. Первый подход предполагает прописанное в договоре исключение ответственности в части заверений, о недостоверности которых эта сторона не знала. Но поскольку вариант может не сработать из-за ослабления юридической защиты принимающей заверение стороны, возможно второе – альтернативное – решение. В рамках такого подхода в формулировке заверения или в общей оговорке дополнительно используется конструкция «насколько мне известно» или «в той мере, в которой я знаю», или другая подобная этим. Таким образом, из содержания будет вытекать дача заверения (заверений) исключительно в пределах известного стороне, которая их дает.

Проработка оснований и условий одностороннего отказа от договора

Недостоверность заверения, имеющего существенное значение, ст. 431.2 ГК РФ указывает в качестве основания для одностороннего отказа от договора. Норма императивна, поэтому стороны вправе самостоятельно определять условия для такого шага. И этим стоит воспользоваться.

Во-первых, можно конкретизировать «существенное значение» так, как это понимают договаривающиеся стороны. Но это не самый эффективный вариант для обеспечения юридической защиты. Отразить в договоре все возможные моменты и ситуации крайне сложно. И это все равно не лишит заинтересованную сторону права на судебную защиту и разрешение спора, а значит, окончательное решение о существенности значения заверения в результате останется на усмотрение суда.

Во-вторых, что куда более эффективно работает, необходимо четко оговорить в договоре перечень оснований и условий для одностороннего отказа от договора, включив или исключив из него недостоверность заверений (конкретных или всех).

Взыскание убытков и неустойки

Ничто не мешает пострадавшей от недостоверного заверения стороне взыскать убытки. Но вот с неустойкой не все так однозначно. С одной стороны, придется выбирать – ограничиваться либо убытками, либо неустойкой. С другой стороны, как бы юристы ни относились скептически к неустойке, она, в отличие от убытков, позволит переложить бремя доказывания на ответчика.

Для повышения эффективности взыскания убытков и (или) неустойки в рамках одного договора на практике применяются два подхода:

Определение для одного заверения убытков, для другого – неустойки, а при многочисленности заверений – создание наиболее выгодной комбинации. Такой подход допустим, не противоречит закону и помогает сторонам договора находить оптимальное решение.
Формулируются два заверения: одинаковые по сути, но разные по изложению, для одного прописываются убытки, а для другого – неустойка. Вариант довольно-таки рискованный в силу своей непредсказуемой судебной перспективы, но неработающим его назвать нельзя.

Дополнительные механизмы юридической защиты в статье 431.2 ГК РФ

Поскольку ст. 431.2 ГК допускает широкий простор для вариантов использования заверений об обстоятельствах, на практике разумно применять различные юридические механизмы дополнительной защиты сторон. Их можно рассмотреть и как некие обходные маневры, дабы решить при подготовке сделки свои задачи, преодолеть сопротивление контрагента или найти компромиссное решение.

Выделим три актуальных инструмента:

Переконвертация заверения в обязательство.
Возмещение потерь.
Оговорка об исчерпывающем характере договора.

И рассмотрим их подробно.

Переконвертация заверения об обстоятельствах в обязательство

Заверение об обстоятельствах – констатация факта, обязательство – это действие, которое должно или не должно быть совершено. Различия между конструкциями очевидны, и подменять их – по крайней мере спорно. Но судебная практика по-разному подходит к оценке тех или иных заверений как обязательств, и пока четких позиций не выработано. Рисковать, конечно, не стоит. Однако уже существует обширная практика переконвертации заверений в обязательство и использования этого для дополнительной юридической защиты.

Основные методы:

В одном месте договора формулируется заверение, в другом – обязательство об обеспечении достоверности такого заверения.
Заверение дублируется в договоре, при этом в одном случае формулируется как заверение об обстоятельствах, в другом – как обязательство.

В результате можно будет воспользоваться двойной защитой – вытекающей как из заверения, так и из обязательства.

Возмещение потерь вследствие недостоверности заверений

Возмещение имущественных потерь вследствие недостоверности заверений часто прописывается в договорах. Формулируется оно, по сути, как обязательство. Но правильно ли так поступать? Проблема в том, что «потери» и «убытки» – понятия, которые трудно разграничить, а закладывая в заверение обязанность возмещения потерь, юристы рискуют получить не имеющее юридической силы условие договора.

Но, тем не менее, использовать возможность возмещения потерь как инструмент защиты можно. Правда, подход должен быть иным. Нужно исключить прямую связь между недостоверностью заверения и возмещением потерь, сохранив косвенную – через совпадающее обстоятельство. Как это сделать? Необходимо определенное обстоятельство заверить в заверении, а затем в другом месте договора «привязать» к этому же обстоятельству возмещение имущественных потерь – как обязательство. Определить потери, во избежание спора об их отнесении к убыткам, можно как недоимку.

Оговорка об исчерпывающем характере договора применительно к заверениям

Многие используют такую оговорку в договоре в целях финализации всех предшествующих договоренностей и подтверждения утраты силы ранее имевших место переписок, обсуждений и других согласований. Оговорку об исчерпывающем характере договора можно распространить и на заверения. И это не будет лишним. Пока не сформировалась правоприменительная практика, никто не даст однозначный ответ, как посмотрит суд на заверения, которые давались до подписания договора, но тоже в письменной форме. Тем более, что конкретики на счет формы дачи заверений нет в 431.2 ГК РФ, а риск предъявления претензий к письменным заверениям, не получившим отражения в итоговом договоре по сделке, есть.

Понравилась статья? Поделитесь ей

Распечатать статью