Три инстанции взыскали с ФССП в пользу компании компенсацию морального вреда за долгое ожидание информации об исполнительном производстве. Руководствовались они при этом практикой ЕСПЧ и исходили из факта "длительной неопределенности", а не из критерия физических и нравственных страданий. Однако экономколлегия Верховного суда такой подход окончательно отвергла, посчитав, что моральный вред и юрлицо - вещи несовместимые. Формально юристы ВС поддерживают, но опасаются за безнаказанность госорганов и их "системную волокиту".

Коллегия Верховного суда по экономическим спорам поддержала превалирующий в судах подход о том, что юрлицо не вправе претендовать на компенсацию морального вреда. К такому выводу она пришла, рассмотрев спор ООО "МХС групп" с Федеральной службой судебных приставов (№ А50-21226/2014). В рамках этого дела "МХС групп" как компания-взыскатель добилась в трех первых инстанциях 49 666 руб. компенсации с ФССП за то, что в течение почти полугода не могла ничего узнать о ходе исполнительного производства. "Верховный суд, по сути, буквально истолковав нормы ГК РФ, запретил любую возможность взыскания морального вреда в пользу юридического лица, - комментирует старший юрист "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры" Денис Голубев.

"Традиционно суды отказывают юридическим лицам в компенсации морального вреда, - рассказывает партнер "Кульков, Колотилов и партнеры" Николай Покрышкин . - Формальная причина в том, что в ст. 151 ГК РФ речь идет только о причинении морального вреда "гражданину" и исключений из этого правила законом не установлено". По существу же причина отказов кроется в самом определении морального вреда как "физических и нравственных страданий", считает Покрышкин. "Они едва ли свойственны юридическому лицу, "личность" которого является юридической фикцией, не обладающей ни телом, способным претерпевать физические страдания, ни психикой, способной испытывать страдания нравственные", - поясняет он.

"Неопределенность" как альтернатива страданиям

Впрочем, исключения в судебной практике бывают. Так, судья , рассмотрев тяжбу "МХС групп" с ФССП в порядке упрощенного производства, пришла к выводу, что компания-взыскатель в течение длительного времени находилась в состоянии неопределенности относительно исполнения судебного акта, а значит, и заслуживает компенсации морального вреда. При этом, принимая решение, судья руководствовалась Конвенцией о защите прав человека и основных свобод и решением ЕСПЧ от 6 апреля 2000 года по делу "Компания "Комингерсол С.А." против Португалии". "Практика Европейского суда по правам человека при определении вопроса о компенсации юридическому лицу нарушенного нематериального блага исходит не из факта физических и нравственных страданий юридического лица, а из факта длительной неопределенности", - рассудила Катаева. Ее решение оставили в силе и судья Наталия Савельева , и кассационная коллегия (Светлана Рябова , Елена Платонова и Зоя Семенова).

Такая позиция судов кажется адвокату Алексею Михальчику крайне интересной и смелой: "Они, по сути, использовали редко применяемый, но от того не менее легитимный механизм прямого использования норм международного права при рассмотрении дела". По мнению Михальчика, такой подход представляет собой большой общественный интерес и именно в этом направлении надо идти законодателю в целях "нормального функционирования государственных органов". "Как показывает практика, именно материальный стимул зачастую становится определяющим в работе госорганов", - добавляет он.

Вред от "публичной власти"

Однако экономколлегия ВС такую позицию в деле "МХС групп" против ФССП признала "ошибочной". 10 августа в ВС состоялось заседание, на котором представители службы доказывали, что оснований для удовлетворения требований компании-взыскателя нет: во-первых, потому что вся информация о возбуждении исполнительного производства была размещена на сайте ФССП, а во-вторых, потому что правовая природа морального вреда не предполагает его компенсацию юрлицам. И в итоге экономколлегия в составе , и жалобу ФССП полностью удовлетворила: все акты нижестоящих инстанций судьи отменили и в иске "МХС групп" отказали (). Свои мотивы "тройка" пояснила в опубликованном накануне определении .

Судьи ВС сослались на статьи 151 и 1099 ГК, а также на постановление Пленума Верховного суда от 20 декабря 1994 года № 10. "Из буквального содержания вышеприведенных положений закона и разъяснений Пленума следует, что компенсация морального вреда возможна в случаях причинения такого вреда гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, - рассуждала экономколлегия. - В иных случаях компенсация морального вреда может иметь место лишь при наличии прямого указания об этом в законе". Однако в действующем законодательстве прямое указание на возможность взыскать компенсацию в пользу юрлица отсутствует, указывала "тройка": статья 1069 ГК, регулирующая гражданско-правовую ответственность за вред, причиненный публичной властью, прямо это не предусматривает.

"Активизм" vs "формализм"

С формальной точки зрения юристы такие выводы экономколлегии поддерживают. С учетом действующего законодательства позиция ВС вполне обоснованна и о моральном вреде для юридического лица речи идти не может, говорит Покрышкин. "В то же время очевидно, что системная волокита в отдельных государственных органах, не исключая ФССП, нередко нарушает права и законные интересы юридических лиц, - отмечает он. - И в этой ситуации иск о взыскании морального вреда похож на крик о помощи в ситуации, когда эффективных и прижившихся на практике способов взыскания компенсаций за волокиту в госорганах просто нет". Солидарен с ним и управляющий партнер адвокатского бюро "Бартолиус" Юлий Тай . "С формально-правовыми аргументами коллегии можно согласиться, но тем не менее данное определение не учитывает политико-правового контекста, - рассказывает он. - В России уже многие годы объем фактического исполнения судебных актов находится на уровне 20 %, и даже высшее политическое руководство страны неоднократно высказывало свою озабоченность этим фактом". Подход нижестоящих инстанций и их ссылки на решения ЕСПЧ Тай называет "судейским активизмом" и попыткой стимулироваться приставов к деятельности. "А высшая судебная инстанция по абсолютно казуистическим формальным причинам "подрезает им крылья"", - сетует он.

"Следуя за практикой ЕСПЧ…"

Решить проблему можно было бы, например, в случае изменения положений ст. 151 ГК РФ в пользу расширительного толкования как характера морального вреда, так и перечня лиц, способных его получить, считает Покрышкин. "Например, следуя за практикой ЕСПЧ, в качестве достаточного условия для взыскания морального вреда с государственных органов можно было бы установить наличие факта длительной правовой неопределенности вследствие действий/бездействия таких органов вне зависимости от наличия нравственных или физических страданий", - поясняет он. Такой "либеральный" подход и ранее применялся российскими судами, замечает также Голубев: например, в деле № А40-131505/2012 по иску ООО "Роквул-Север " к ФССП, в рамках которого в 2014 году в аналогичной с "МХС групп" ситуации суды взыскали с казны РФ 70 000 рублей за бездействие приставов."Однако с учетом свежей позиции ВС суды более не смогут следовать указанной позиции ЕСПЧ без соответствующего изменения российского законодательства", -делает вывод Покрышкин.

А партнер "Инфралекс" Артем Кукин видит сходство компенсации нематериального вреда с компенсацией за волокиту, которая стала возможной после принятий под влиянием ЕСПЧ специального закона № 68 "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок". "Поскольку сумма компенсации не имеет прямой связи с размером основного требования, с которым связана волокита, и присуждаются как физическим, так и юридическим лицам, - поясняет он и добавляет: - Помимо взыскания компенсаций за волокиту, в ВАС еще в 2009 году стала формироваться практика взыскания с казны ущерба, причиненного госорганами коммерческим организациям".

Длительное время не утихает дискуссия о том, имеет ли юридическое лицо право на компенсацию морального вреда при умалении его деловой репутации. Здесь мы можем наблюдать диаметрально противоположные подходы Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ.

Арбитражные суды РФ исходят из того, что к юридическому лицу не применимо понятие морального вреда: ГК РФ определяет моральный вред как физические или нравственные страдания (ст. 151), следовательно, отсутствуют основания для его компенсации. Арбитражные суды считают, что такие категории, как физические и нравственные страдания, характеризуют только физических лиц. В связи с этим требования юридических лиц о компенсации морального вреда удовлетворению не подлежат.

Верховный суд РФ придерживается позиции, согласно которой правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10 от 20.12. 94 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»). Таким образом, суды общей юрисдикции положительно решают этот вопрос.

В публикациях различных юридических журналов говорится о наличии пробелов в гражданском законодательстве в части компенсации морального вреда юридическому лицу. На мой взгляд, эти проблемы надуманны. Вопрос о том, возможно ли применение норм о компенсации морального вреда к юридическому лицу, четко решен в действующем гражданском законодательстве. Рассматривая данный вопрос, необходимо основываться на следующем.

1. Президиум ВАС РФ в Информационном письме от 23.09.99 №46 «Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с защитой деловой репутации» указал, что согласно п.2 ст. 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом РФ и другими законами в случаях и порядке, ими предусмотренных.

Исходя их этого, для применения норм о компенсации морального вреда по отношению к юридическим лицам способ защиты должен быть прямо предписан законом. Просто упоминания репутации, как объекта защиты, недостаточно.

В зарубежных стран моральный вред понимают как психиатрический вред, нервный шок, нервное потрясение или обыкновенное потрясение.

Из определения, очевидно, что норма о компенсации морального вреда неприменима к юридическому лицу, так как невозможно вести речь об испытываемом им нервном потрясении.

На недопустимость компенсации морального вреда в пользу юридических лиц обращено внимание в постановлении Президиума ВАС РФ от 01.12.98 №813/98.: «Поскольку юридическое лицо не может испытывать физических или нравственных страданий, ему невозможно причинить моральный вред. Поэтому исходя из смысла статей 151 и 152 Гражданского кодекса Российской Федерации право на компенсацию морального вреда предоставлено только физическому лицу».

2. Еще один довод о невозможности компенсации морального вред в пользу юридического лица заключается в следующем. В Определении Конституционного Суда РПФ от 04.12.2003 № 508-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шпафмана В. А. на нарушение его конституционных прав пунктом 7 статьи 152 ГК РФ» говорится о том, что юридическое лицо может избирать любые способы защиты права. Но разговор о способах защиты имеет смысл лишь тогда, когда есть объект защиты.

Не ясно, какие именно потери юридического лица предполагается возместить с помощью компенсации морального вреда. Все потери, какие бы ни возникли юридического лица из-за умаления деловой репутации (уменьшение заказов, разрыв договорных отношений, даже утрата доброго имени и доверия к компании) находятся в сфере экономической деятельности, т.е. материальной. Эти потери должны компенсироваться исключительно путем возмещения убытков по ст. 15 ГК РФ.

Практика показывает, что ущемление прав и законных интересов гражданина может быть связано с деятельностью созданного им юридического лица. Гражданин способен испытывать страдания вследствие незаконного ущемления правомочий юридического лица. Однако причинение морального вреда сотрудникам юридического лица не может служить основанием для компенсации морального вреда самому юридическому лицу.

3. Право требовать компенсации морального вреда связано с личностью потерпевшего носит личный характер. В связи с этим данное право не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству. Если гражданин, предъявивший требование о взыскании компенсации морального вреда, умер до вынесения суда решения, производство по делу подлежит прекращению на основании ст.220 ГПК РФ.

В том случае, когда истцу присуждена компенсация морального вреда, но он умер, не успев получить ее, взысканная сумма компенсации входит в состав наследства и может быть получена его наследниками.

В арбитражных судах сложилась достаточно четкая практика: требование юридического лица о компенсации морального вреда удовлетворению не подлежит. Это касается и граждан, зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей. В случае нарушения деловой репутации в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности они имеют такие же права, как и юридические лица.

Если указанное нарушение имело место в сфере, не связанной с предпринимательством, индивидуальный предприниматель выступает как физическое лицо и имеет на предъявление иска о компенсации морального вреда в суд общей юрисдикции. В данной ситуации изменяется его статус, он выступает в качестве гражданина, который при наличии достаточных оснований вправе требовать взыскания с ответчика компенсации морального вреда.

Таким образом, нарушенная деловая репутация юридического лица может быть восстановлена путем предъявления требования об опровержении порочащих сведений, а также о возмещении убытков, причиненных их распространением.

При анализе позиции Верховного Суда РФ по исследуемой теме, по моему мнению, можно выявить существенные противоречия положений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» положениям ГК РФ. В названном Постановлении в пункте 15 утверждается, что «правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица». На самом деле в п.7 ст.152 ГК РФ закреплено следующее: « Правила настоящей статьи о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридических лиц». Ни слова не говорится о компенсации морального вреда юридическому лицу.

Само название Постановления Верховного Суда РФ от 24.02.2005 №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» указывает на то, что гражданам предоставлено право защищать честь, достоинство и деловую репутацию, а юридическим лицам - только деловую репутацию. Моральный вред предполагает умаление чести и достоинства, которых у юридического лица как некой фикции быть не может. Иными словами, согласно п.7 ст.152 ГК РФ, сформулированные в ней способы защиты деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица. Если сведения, порочащие деловую репутацию юридического лица, распространены в печати, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации. Аналогичным образом к защите деловой репутации юридического лица применяются и другие правила, содержащиеся в п.2-6 ст.152 ГК РФ.

Правила о компенсации морального вреда не могут быть применены к защите деловой репутации юридического лица, поскольку это находилось бы в явном противоречии с понятием морального вреда как физических страданий, содержащимся в п.1 ст.151 ГК РФ. Кроме того, утверждение Верховного Суда РФ о возможности применении норм по компенсации морального вреда к юридическому лицам противоречит его же собственному определению морального вреда, данному в Постановлении Пленума от 20.12.94 №10 (пункт 2).

Контрольно-ревизионное управление Министерства финансов Свердловской области обратилось в суд с иском к ООО "Интерцепт" и П. о защите деловой репутации и компенсации морального вреда, причиненного распространением в еженедельнике "Московский комсомолец- Урал" сведений, не соответствующих действительности. Кировский районный суд г.Екатеринбурга решением от 07.02.2002 г. удовлетворил требования истца и взыскал с ответчиков в пользу Контрольно-ревизионного управления Министерства финансов Свердловской области в счет компенсации морального вреда по 5000 руб. с каждого. Судебная коллегия отменила решение суда и направила дело на новое рассмотрение по следующим основаниям. В соответствии со ст.151 ГК РФ под моральным вредом понимаются физические или нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. Размер компенсации морального вреда определяется с учетом степени физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред. Поскольку юридическое лицо не может испытывать физических или нравственных страданий, ему невозможно причинить моральный вред. Исходя из смысла ст.151, ст.152 ГК РФ, право на компенсацию морального вреда предоставлено только физическому лицу. Учитывая изложенное, у суда не было оснований для удовлетворения исковых требований о компенсации морального вреда в отношении Контрольно-ревизионного управления Министерства финансов Свердловской области. (Определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 16 июля 2002 г.)

В свете изложенного утверждения о том, что Верховный Суд РФ, в отличие от Высшего Арбитражного Суда РФ, признает возможность компенсации морального вреда юридическому лицу, представляется спорным.

Обосновывая вывод о возможности компенсации морального вреда юридическому лицу, авторы ряда публикаций ссылаются на решения Европейского Суда по правам человека.

Действительно, в практике Европейского Суда уже довольно много прецедентов взыскания компенсации морального вреда в пользу юридических лиц: 1)Высшее духовное управление мусульман Болгарии против Болгарии (№39023/97); 2)компания «Кроне верлаг ГмбХ» против Австрии (№39069/97); 3) компании «Марпа Зееланд Б. В.» и «Метал Вельдинг Б. В.» против Нидерландов (№46300/99) и др.

Законодатель предусмотрел возможность компенсации морального вреда при защите чести, достоинства и деловой репутации только гражданина. Юридическое лицо в случае нарушения его деловой репутации вправе требовать возмещения убытков в порядке ст.15 ГК РФ. На сегодняшний день имеется обширная арбитражная практика по соответствующей категории споров, обобщение произведено в Информационном письме Президиума ВАС РФ от 23.09.99 №46 "Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с защитой деловой репутации"

Высшие судебные органы наделены правом толкования норм закона. Однако разъяснения не должны выходить за рамки закона, создавать новую норму, как это произошло по моему мнению, с компенсацией морального вреда юридическим лицам. Подобные трактовки закона Верховным Судом РФ дали основания для обращениям в арбитражные суда с требованием в компенсации морального вреда в пользу юридических лиц.

В то же время нельзя не согласиться с тем, что распространением не соответствующей действительности сведений о деловой репутации юридического лица порой может быть причинен ущерб, не связанный с прямыми убытками. Имея в виду такого рода ситуации, в законодательстве целесообразно предусмотреть возможностью возмещения (в денежном выражении) вреда, причиненного деловой репутации юридического лица. Однако это следует прямо обозначить как компенсацию (в денежном выражении) неимущественного вреда, причиненного деловой репутации юридического лица. С данными предложениями, полагаю, следует согласится.

До настоящего времени единого подхода к разрешению вопроса о том, вправе ли юрлицо при наступлении определенных обстоятельствах рассчитывать на компенсацию причиненного ему морального вреда, не было. Соответственно, и предугадать исход дела в таких случаях было довольно проблематично. В этом свете интерес представляет Определение Верховного Суда РФ от 17 августа 2015 г. N 309-ЭС15-8331. В нем высшие судьи предельно четко изложили свою позицию по данной проблеме.

Прежде чем перейти собственно к делу, которое было рассмотрено Верховным Судом, обозначим, в чем кроется проблема. На самом деле она достаточно очевидна. Понятие "моральный вред" раскрывается в ст. 151 Гражданского кодекса. Данной нормой закреплено, что, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность уплатить денежную компенсацию за нанесение вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
Таким образом, моральный вред - это причиненные теми или иными действиями "обидчика" физические или нравственные страдания. При этом в упомянутой статье моральный вред упоминается в "связке" с гражданином, которому таковой причинен. Значит ли это, что юридическому лицу моральный вред по определению причинен быть не может?

Два взгляда на одну проблему

Однако единого ответа на этот вопрос по сей день не было. Так, в свое время Высший Арбитражный Суд придерживался позиции, согласно которой юридическое лицо не может испытывать физические или нравственные страдания, а значит, ему невозможно причинить моральный вред. Поэтому исходя из смысла ст. ст. 151 и 152 ГК, право на компенсацию морального вреда предоставлено только физическому лицу (см., напр., Постановления Президиума ВАС РФ от 1 декабря 1998 г. N 813/98, от 24 февраля 1998 г. N 1785/95, от 5 августа 1997 г. N 1509/97 и т.д.).
В то же время в судебной практике Верховного Суда имел место иной подход. Взять хотя бы Постановление Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. N 10. В нем, в частности, было указано на то, что правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении организации. Аналогичное разъяснение содержится и в Постановлении Пленума ВС РФ от 24 февраля 2005 г. N 3.
В какой-то степени, можно сказать, переломным по данному вопросу стал выход Определения Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 508-О.

Конституционный подход

Представители КС констатировали, что ст. 152 ГК предоставляет гражданину, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, право наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением. При этом данное правило в части, касающейся защиты деловой репутации гражданина, соответственно применяется и к защите деловой репутации юридических лиц (п. 7 ст. 152 ГК). То есть о возможности компенсации морального вреда юрлицу в данной норме ничего не сказано.
В то же время КС указал, что применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юрлиц должна определяться исходя именно из природы юрлица. При этом "отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 ГК). Данный вывод основан на положении ст. 45 (ч. 2) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым "каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом".
Упомянули представители и о Конвенции о защите прав человека и основных свобод, являющейся в соответствии со ст. 15 Конституции составной частью правовой системы РФ. А она как раз допускает взыскание с государства, виновного в нарушении ее положений, справедливой компенсации потерпевшей стороне, в том числе юридическому лицу, для обеспечения действенности права на справедливое судебное разбирательство (ст. 41 Конвенции). Исходя из этого Европейский Суд по правам человека в Постановлении от 6 апреля 2000 г. по делу "Компания "Комингерсол С.А." против Португалии" пришел к выводу о том, что суд не может исключить возможность присуждения коммерческой компании компенсации за нематериальные убытки, которые "могут включать виды требований, являющиеся в большей или меньшей степени "объективными" или "субъективными". Среди них необходимо принять во внимание репутацию компании, неопределенность в планировании решений, препятствия в управлении компанией (для которых не существует четкого метода подсчета) и, наконец, хотя и в меньшей степени, беспокойство и неудобства, причиненные членам руководства компании".
Надо сказать, что после выхода названного Определения КС и в арбитражной практике стали встречаться решения, которые допускали взыскание компенсации морального вреда в пользу юридических лиц, хотя по своей природе они не могут физически и нравственно страдать.
Тем не менее сложилась ситуация, при которой в одном правовом государстве по одному и тому же вопросу суды занимали прямо противоположные позиции. Отчасти для того, чтобы таких "недоразумений" не происходило, и была затеяна судебная реформа, в результате которой ВАС был ликвидирован. Соответственно, теперь интерес представляет позиция обновленного Верховного Суда. А она изложена в Определении ВС РФ от 17 августа 2015 г. N 309-ЭС15-8331.

Коротко о главном

Итак, организация обратилась в суд с иском о взыскании с РФ в лице Федеральной службы судебных приставов за счет казны почти 50 тыс. руб. в возмещение морального вреда. Таковой был причинен обществу бездействием судебных приставов. Дело в том, что на основании судебного решения был выдан исполнительный лист на взыскание с некоего ИП в пользу общества задолженности в общей сумме около 100 тыс. руб. Исполнительный лист был направлен взыскателем в отдел судебных приставов. А через пару месяцев компания обратилась к приставам с запросом о ходе исполнительного производства, но... не получила, как говорится, ни ответа, ни привета. Повторное обращение к приставам также осталось без отклика. Организация посчитала, что в результате незаконного бездействия ФССП она находилась в состоянии длительной неопределенности, что позволяет ей требовать возмещения морального вреда. И суды трех инстанций с ней согласились, удовлетворив заявленное требование в полном объеме. При этом в основу данных решений была положена практика Европейского суда по правам человека. А она сводится к тому, что при определении вопроса о компенсации юрлицу нарушенного нематериального блага следует исходить не из факта физических и нравственных страданий юрлица, а из факта длительной неопределенности.

Позиция ВС

Между тем судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда признала решения своих нижестоящих коллег ошибочными. Причем свою позицию высшие судьи обосновали предельно кратко.
В первую очередь судьи сослались на положения абз. 1 ст. 151 ГК, согласно которым в случае, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные права, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При этом под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права либо нарушающими имущественные права гражданина (абз. 4 п. 2 Постановления Пленума ВС РФ N 10). А в силу ч. 2 ст. 1099 ГК моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации только в случаях, предусмотренных законом.
Таким образом, представители ВС заключили, что компенсация морального вреда возможна в случаях причинения такого вреда гражданину. А в иных случаях она может иметь место лишь при наличии прямого указания об этом в законе. В то же время ст. 1069 ГК, регулирующая гражданско-правовую ответственность за вред, причиненный публичной властью, прямо не предусматривает компенсации морального вреда юридическому лицу. Поэтому в рассматриваемом деле нет и оснований для выплаты таковой.

Точки над "i"

Представляется, что на самом деле даже с выходом указанного Определения ВС точку в вопросе о возможности взыскания в пользу юрлица компенсации морального вреда ставить преждевременно. По непонятным причинам представители Верховного Суда проигнорировали прецедентное решение Европейского Суда, которое, как указал КС, имеет прямое отношение и к российскому законодательству. Между тем очевидно, что отныне шансы у компаний взыскать с "обидчика" компенсацию причиненного ей морального вреда практически сошли на нет.

Юрлицо требует расплаты за моральный вред (Борзова Е.)

Дата размещения статьи: 10.08.2012

Бывший партнер приложил все усилия к тому, чтобы подпортить репутацию нашей компании, и переманил некоторых клиентов. В случае, когда такими действиями наносится ущерб физическому лицу, оно может обратиться в суд и потребовать возмещения морального вреда. А может ли организация подать такой же иск?
Т.Попельницкая, г. Смоленск

Гражданским законодательством юрлицу не запрещено требовать возмещения морального вреда. Согласно п. 7 ст. 152 ГК РФ правила о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к юридическим лицам, однако четкой правовой регламентации использования данного способа защиты прав юрлицами в законе нет. Существует мнение, что юридическое лицо не способно претерпевать моральный вред.
До 2003 года в большинстве случаев истцы заявляли требования о компенсации морального вреда, основываясь на весьма противоречивой норме п. 7 ст. 152 ГК РФ. В свою очередь, суды при отказе в удовлетворении подобных требований мотивировали решение тем, что "компенсация морального вреда юридическому лицу действующим законодательством не предусмотрена" (Постановление ФАС ВВО от 24.12.1998 по делу N А29-1414/98).
Определяющим в восполнении пробела, допущенного российским законодателем, стало заимствование опыта Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Основываясь на Постановлении ЕСПЧ от 06.04.2000 по делу "Компания Комингерсоль С.А. против Португалии", КС РФ в Определении от 04.12.2003 N 508-О указал, что "отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных".
Созданный КС РФ прецедент позволил истцам использовать столь разнообразные способы защиты, как, например, компенсация "репутационного вреда" (Постановление ФАС ВВО от 08.12.2005 по делу N А43-5790/2005-4-127), "ущерба, причиненного деловой репутации" (Постановление ФАС ВВО от 05.02.2009 по делу N А43-29322/2007-10-793), "нематериальных убытков" (Постановление ФАС ВВО от 30.08.2006 по делу N А29-9724/2005-3э) и даже возмещение "компенсационного вреда" (Постановление ФАС ВВО от 11.06.2008 по делу N А79-5084/2007).
Вспомним одно из громких дел (2004 год) - спор между ОАО "Альфа-Банк" и ЗАО "Коммерсантъ. Издательский дом". Вследствие причинения вреда деловой репутации банка, повлекшего отток клиентов, сложности в управлении, финансовые трудности и т.п., в его пользу была взыскана беспрецедентная в российской судебной практике сумма - 30 млн. руб.
Зачастую, исчерпав все правовые средства защиты в российских судах, юридические лица обращаются в Европейский суд по правам человека, в практике которого такой способ защиты нарушенных прав, как компенсация нематериального вреда, весьма распространен. Стоит отметить, что именно ЕСПЧ в ряде случаев положительно решает вопрос возмещения не только при умалении деловой репутации, но и при причинении вреда субъектами власти.
Итак, судебная практика идет по пути взыскания нематериального вреда, причиненного юридическим лицам, однако нормативного закрепления такого способа защиты до сих пор нет.
В 2007 году Пленум ВАС РФ подготовил проекты двух постановлений. В них была предусмотрена компенсация нематериального вреда хозяйствующим субъектам, причем не только по делам о защите деловой репутации, но и по другим категориям дел при том условии, что вред им причинен субъектами власти. Однако указанные проекты остались нереализованными.
Единственным прогрессивным шагом можно считать признание Президиумом ВАС РФ в Постановлении от 23.11.2010 N 6763/10 компенсации нематериального вреда как особого публично-правового способа исполнения государством обязанности возмещения вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) государственных органов, органов местного самоуправления и их должностных лиц. Однако это все же мнение ВАС РФ по конкретному делу, а не законодательное закрепление.
Проект Федерального закона "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую ГК РФ, а также в отдельные законодательные акты РФ" не предусматривает включения в перечень способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) компенсации нематериального вреда.
В отношении положений о деловой репутации изменению подвергается п. 8 (ранее п. 7) ст. 152 ГК РФ. Законодатель уточняет, что юридические лица в случае умаления деловой репутации вправе предъявить следующие требования: опровергнуть ложные сведения, признать их не соответствующими действительности и возместить причиненные убытки. Что же касается компенсации нематериального вреда, то этот способ защиты вновь остается незакрепленным.
Подобная ситуация сохраняется и в части использования указанного способа защиты в случае причинения вреда субъектами власти. Согласно проекту в ГК РФ вводится ст. 16.1 "Компенсация ущерба, причиненного правомерными действиями государственных органов и органов местного самоуправления". Однако речь идет о возмещении убытков, то есть сугубо имущественных потерь.
Без сомнения, необходимость введения в российское гражданское законодательство такого способа защиты, как компенсация нематериального вреда, давно назрела. Соответствующие изменения позволят юридическим лицам более эффективно защищать свои права, опираясь уже не на противоречивую зарождающуюся судебную практику, а на положения закона.

Юридические лица наравне с гражданами имеют субъективные имущественные и неимущественные права, которые по мере развития рыночных отношений становятся более разнообразными. Они возникают у них в момент государственной регистрации и затем могут появляться по мере деятельности.

В отличие от граждан, этому субъекту гражданского права как участнику гражданского оборота могут принадлежать только три группы таких прав. Ему не могут принадлежать права, направленные на физическое благополучие.

Поэтому первой группой неимущественных прав могут являться права, направленные на формирование индивидуализации юридического лица. К таким правам можно отнести право на фирменное наименование, право на товарный знак, а так же такое благо, как деловая репутация. Боннер А. Можно ли причинить моральный вред юридическому лицу?/ А. Боннер// Российская юстиция. - 2002. - № 6. - 38.

Однако законодатель в главе 8 ГК РФ упоминает только одно неимущественное благо юридического лица - деловую репутацию, которая имеет свой способ защиты, указанный в п. 7 ст. 152 ГК РФ. Гражданский кодекс РФ: часть первая от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ// Собрание законодательства РФ от 5 дек. 1994 г., № 32, Ст. 331.

Вторую группу неимущественных прав юридических лиц составляют права, обеспечивающие автономию субъекта. К ним можно отнести право на коммерческую, служебную тайну, право на тайну переписки и телефонных переговоров.

Третья группа включает права, направленные на охрану результатов интеллектуальной деятельности: изобретений, патентов, промышленных образцов и т. п. Тихомиров М. Ю. Споры о возмещении имущественного ущерба и компенсации морального вреда/ М. Ю. Тихомиров. - М.: «Библиотечка», 2000. - с. 64. - ISBN 5-89194-037-Х

Перечисленные виды неимущественных прав юридических лиц не нашли своего отражения в отдельной главе или параграфе ГК РФ, а включены законодателем в ст. 138, 139 части 1 ГК РФ,Гражданский кодекс РФ: часть первая от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ// Собрание законодательства РФ от 5 дек. 1994 г., № 32, Ст. 330. что на мой взгляд не совсем правильно.

Во-первых, эти объекты имеют свои особенности, хотя они и являются неимущественными, но при этом всегда связаны с имущественными.

Во-вторых, такое право на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальная собственность) может принадлежать как гражданам, так и юридическим лицам.

В-третьих, данные неимущественные права, исходя из содержания ст. 138, 130 ГК РФ, имеют свои особенности регулирования и способы защиты.

Исходя из содержания данных неимущественных благ, они дают возможность реализовать субъективные права как юридическому лицу, так и их обладателям. Субъективное право юридического лица будет сводиться к возможности передачи своих правомочий другому юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю для использования нематериального блага по своему усмотрению, например, товарного знака. Другие блага позволяют лишь осуществлять право на защиту, например, при нарушении деловой репутации. Костин А. А. Гражданско-правовая защита чести, достоинства и деловой репутации/ А. А. Костин// Безопасность бизнеса. - 2006. - № 4. - С. 55. Из анализа этих благ следует, что они всегда связаны с имущественными правами. Любое нарушение этих прав приводит к значительным материальным потерям. Данное обстоятельство не отрицается ни кем из исследователей проблем, связанных с защитой деловой репутации и других нематериальных благ или неимущественных прав юридических лиц.

Развитие российского делового оборота сопровождается ростом числа его участников, появлением новых имен на рынке товаров, работ и услуг. Вместе с тем увеличивается и стаж работы в условиях рыночной экономики субъектов с уже известными именами и достаточно устоявшейся деловой репутацией. Последствия противоправного умаления деловой репутации организаций становятся все более ощутимыми, особенно в случаях распространения порочащих сведений средствами массовой информации. В этих условиях повышается актуальность проблем обеспечения надлежащей защиты деловой репутации организаций. Пешкова О. А. Компенсация морального вреда: защита и ответственность при причинении вреда нематериальным благам и неимущественным правам/ О. А. Пешкова. - М.: Ось, 2006. - с.172. - ISBN 5-98534-363-4.

Основной способ защиты деловой репутации - это опровержение порочащих ее сведений (п. 1, 2 ст. 152 ГК). Если такие сведения распространены в средстве массовой информации, деловая репутация может быть защищена и путем опубликования потерпевшим ответа в том же средстве массовой информации (п.3 ст.152 ГК). Эти способы направлены на восстановление деловой репутации в первоначальное состояние и, таким образом, представляют собой разновидность одного из общих способов защиты гражданских прав - восстановления положения, существовавшего до нарушения права (ст.12 ГК).

Помимо применения упомянутых выше специальных способов защиты деловой репутации юридическое лицо вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением ложных и порочащих его деловую репутацию сведений. Юридическое лицо вправе требовать возмещения убытков, возникших вследствие опорочения его деловой репутации

В ст.150 ГК деловая репутация упоминается в качестве одного из неимущественных благ, которые могут защищаться путем компенсации морального вреда. Гражданский кодекс РФ: часть первая от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ// Собрание законодательства РФ от 5 дек. 1994 г., № 32, Ст. 331. Обязательные признаки таких благ:

• - отсутствие имущественного содержания;
• - принадлежность в силу закона;
• - неотчуждаемость и непередаваемость иным способом.

Деловая репутация - это сопровождающееся положительной оценкой общества отражение деловых качеств юридического лица в общественном сознании. Деловая репутация юридического лица формируется главным образом благодаря ее публичной деятельности.

ОАО "Московский центр ценообразования в строительстве "Мосстройцены" (ОАО "Мосстройцены") обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с исковым заявлением к Степанову Виктору Александровичу о защите деловой репутации и взыскании морального вреда в сумме 1.000.000 рублей. Исковые требования мотивированы тем, что ответчик 31 декабря 2002 года подписал письмо N 10-344, в котором распространил сведения, порочащие деловую репутацию и деятельность ОАО "Мосстройцены" в течение последних трех лет.

В качестве третьего лица к участию в деле привлечен Государственный комитет Российской Федерации по строительству и жилищно-коммунальному комплексу (Госстрой России).

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 7 октября 2003 г. по делу N А40-33881/03-37-323 в удовлетворении исковых требований отказано. Судом установлено, что истцом не представлено доказательств в подтверждение того, что сведения, изложенные в письме ответчика, являются порочащими и нарушают его интересы в предпринимательской деятельности.

Постановлением апелляционной инстанции Арбитражного суда г. Москвы от 9 февраля 2004 г. решение суда от 7 октября 2003 г. по делу N А40-33881/03-37-323 оставлено без изменения.

В кассационной жалобе на решение от 7 октября 2003 г. и постановление апелляционной инстанции Арбитражного суда г. Москвы от 9 февраля 2004 г. по делу N А40-33881/03-37-323 ОАО "Московский центр ценообразования в строительстве "Мосстройцены" просит отменить указанные судебные акты и принять новое решение об удовлетворении заявленных исковых требований. В обоснование доводов заявитель указывает на неправильное применение судом норм материального права (ст. 152 ГК РФ, Постановление Пленума ВС РФ от 18.08.92 N 11) и процессуального права (п. 4 ч. 2 ст. 4 Закона РФ "О государственной пошлине). Кроме того, заявитель ссылается на несоответствие выводов суда обстоятельствам дела.

В отзыве на кассационную жалобу Госстрой России просит в ее удовлетворении отказать, считая судебные акты законными и обоснованными, а доводы кассационной жалобы несостоятельными.

В заседании кассационной инстанции представитель истца поддержал доводы кассационной жалобы, представители ответчика и третьего лица возражали против ее удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и представленного на нее отзыва, заслушав представителей лиц, явившихся в заседание, кассационная инстанция пришла к следующим выводам.

Отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований, суд исходил из того, что истцом не были представлены документы в подтверждение того, что сведения, изложенные в письме ответчика о том, что ценовая политика, проводимая ОАО "Мосстройцены", вводит в заблуждение Правительство Москвы, являются порочащими. Суд пришел к заключению, что данное высказывание является личным мнением ответчика при анализе, проводимом в результате производственной деятельности. Доказательств, каким образом изложенные в письме сведения, нарушают права и законные интересы истца, не представлено, притом, что сам истец утверждает, что выполняемая им работа высоко оценена Правительством Москвы.

При указанных обстоятельствах вывод суда об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований о защите деловой репутации и взыскании морального вреда следует признать законным и обоснованным, а доводы кассационной жалобы касательно несоответствия выводов суда обстоятельствам дела - несостоятельными.

Вместе с тем, решение суда в части взыскания с истца госпошлины в размере 20.600 рублей является неверным. Моральный вред признается законом вредом неимущественным, и, следовательно, государственная пошлина должна взиматься на основании подп. 4, п. 2 ст. 4 Закона РФ "О государственной пошлине", а не в процентном отношении к сумме. определенной в качестве понесенного истцом морального вреда. Поэтому в этой части судебные акты подлежат отмене, как вынесенные с нарушением применения норм материального (ст. 4 Закона РФ "О государственной пошлине") и процессуального (ст. 102 АПК РФ) права.

На основании вышеизложенного и руководствуясь ст.ст. 284, 286-289 АПК РФ Федеральный арбитражный суд Московского округа постановил:

решение от 7 октября 2003 г. и постановление апелляционной инстанции Арбитражного суда г. Москвы от 9 февраля 2004 г. по делу N А40-33881/03-37-323 в части взыскания с ОАО "Мосстройцены" в доход ФБ РФ 20.600 руб. госпошлины отменить;

поворот исполнения решения осуществить после представления доказательств его исполнения;

в остальной части решение и постановление Арбитражного суда г. Москвы оставить без изменения. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 24 мая 2004 г. № КГ-А 40/4053-04//Собрание законодательства от 2005 г., № 6, Ст. 3423.

Особым способам защиты деловой репутации является опровержение, направленное на восстановление положения, существовавшего до нарушения блага. Однако опровержение не всегда влечет полное восстановление деловой репутации. При удовлетворении иска суд обязан указать в резолютивной части решения способ опровержения порочащих сведений, признанных не соответствующими действительности. Лапчинский М. В. Юридические средства охраны гражданских прав по российскому законодательству/ М. В. Лапчинский. - М.: МАЭП, 2004. - с. 340. - ISBN 5-27884-320-7.

Поэтому решение проблемы защиты деловой репутации состоит в применении аналогии закона, то есть возможности возмещения неимущественного вреда, причиненного деловой репутации юридического лица, посредством выплаты компенсации в указанном размере, если невозможно было доказать наличие убытков. Это позволит поставить точку в споре вокруг вопроса о компенсации морального вреда юридическому лицу.